Ольга Приходченко - Одесситки

— А ты звидки знаешь? Хто тоби казав? 3 газет, чы шо?

— Лыдочка, радио такое есть «Свобода» или «Голос Америки».

— Ты шо, американьцив слухаешь? Ось чому ты их мову вчышь...

— По-русски они нам мозги промывают. Двадцать четыре часа в сутки.

— Галка, ты совсем рехнулась, она ещё кому-нибудь по дурости ляпнет, — не выдержала я подружкиных откровений.

Лыдочка трясущимися руками стала креститься.

— Брось, никому она не скажет, правда, Лыдочка?

Вовка Мандрыка сидел на вёслах, мы с Галкой улеглись бочком на дно, головы положили на маленькую скамеечку в длинном остром носу лодки. Сашок уселся у нас в ногах, усердно отбивая сургуч с бутылок. Ребята постоянно спорили, по какому рукаву, по какой протоке лучше выйти к Белому озеру. Запутаться здесь немудрено, столько островков, не счесть. Мне было совершенно всё равно, где плыть, главное, всюду была настоящая природа.

— Это опять Турунчук? — на всякий случай переспросила я.

— Ага, он самый, здесь у него много рукавов, а между ними острова. Охота здесь хорошая и рыбалка.

Тихонечко, из-под ресниц, я снова рассматриваю своего кавалера. Видный парень, ничего не скажешь. Чуть-чуть выше среднего роста, широк в плечах, строен, нигде на теле ни жиринки, не то что одесские мальчишки, на бёдрах и груди уже сало свисает. Загар до черноты, опять же чёрные густые волосы и странно светлые глаза, как будто выгорели на солнце, белые ровные зубы, только для форса, по-моему, вставил на верхний правый клык металлическую фиксу. Мода у деревенских такая, что ли, подрастёт — пожалеет. Похоже, вчера постригся в местной парикмахерской, временами обдаёт неприятным запахом вонючего одеколона. Лицо выбрито, наверное, спешил, свежий порез на шее, шрамов на теле много — местный драчун и предводила, малышня его слушается. Как Лыдочка предупреждала: «Вы там ему особо не доверяйтесь. Вин ишо в восьмому класи девку обрюхатил. В них и батько такый».

Его отец действительно на цыгана похож, смуглый, заросший, на тракторе лихо ездит, а мать, беленькая тихая женщина, на речку с бабами в обед торопится, свою корову доить. В первый день нашего приезда наблюдали эту идиллию. Мычащее стадо тащилось нам навстречу. Мы прижались к тыну. Коровы, не обращая на нас никакого внимания, протопали вместе с пастухом к дороге. Он только проследил, чтобы они без проблем перешли ее, и почесал в «Едальню» — местную столовую. Дальше коровы самостоятельно разошлись в разные стороны по своим хатам. А те хозяйки, которым невтерпеж, еще у речки сами начинали доить — каждая свою. В руках ведра воды, сначала промывают вымя, потом протирают, усаживаются на одно ведро, второе накрывают чистой марлей, и пошел процесс. Интересно, почему одни доят на речке, а другие ждут возвращения?

Вовка объяснил:

— Матери делать нечего, вот она и бегает, заодно и за пацанами приглядывает.

— А сколько вас?

— Четверо, и все хлопцы.

Ого! Лыдочка, правда, объяснила иначе. Раньше все на речку доить своих коров приходили, по очереди чарку и пожрать пастуху приносили. На речке корова литра на два больше даст обязательно, и оно не скиснет. А если домой притащится, то злится на хозяйку и бодануть может, да и молоко всё не отдаст, сливки из такого молока прогорклые получаются.

— Лыдочка, так ты нас кормишь прогорклыми сливками?

От Галкиного вопроса тетка слегка покраснела, замахала руками: «Буду я ще на ричку бигаты».

Вовка опять сменил Сашка, туман над речкой поднялся повыше, солнышко начинало припекать. Лежать больше не хотелось, сидели и глазели по сторонам. Лесное царство, непуганая дичь, медленно плывут уточки, одна за другой, хотя давно уже одним размером с мать. Что-то вдруг испугало их, и они, с шумом хлопая крыльями, взлетели, крича и прячась в камышах. Мама мия, над самой лодкой пронеслись здоровенные птицы, мы с Галкой от неожиданности заорали.

— Это цапли, неужели никогда не видели! Где-то рядом их гнездо, глянь, умные какие, разлетелись в разные стороны, — улыбаясь во весь рот, пояснял Вовка. Под мышками волосы не бреет, отметила я про себя, при каждом взмахе рук капельки пота блестят на солнце, тело его всё лоснится, мышцы и жилы работают, и невозможно оторвать взгляд, так органичен этот мальчик с природой. Устал, но не сдаётся, не то что Сашка, тот всю дорогу канючит: «Надо было мотор достать, без мотора заи... грести».

Мотора, наверное, никто им не дал, и хорошо, куда нам спешить. Я продолжала открыто любоваться Вовкой — настоящий Маугли. Видно было, как даже под тёмным загаром у него на щеках проступает румянец, чувствительный парень. А вот конец идиллии — налетели оводы — непрошеные гости. Один гад уселся парню прямо на бугорок плавок. Сейчас заорёт, подумала я. Ничего подобного, на удивление спокойно он прижал локтем весло и шлёпнул себя по причинному месту. Только быстро метнул взгляд в нашу сторону, я сделала вид, что ничего не заметила, прислушиваюсь лишь к всплеску воды за бортом.