Гастон Леру - Призрак оперы

– Кончится тем, что я начну верить в этого всемогущего призрака, – сказал он. – Ты не находишь, например, что сейчас в этой комнате есть что-то такое, что беспокоит, выбивает из колеи, пугает?

– Это правда, – признался Моншармен, также всерьез обеспокоенный.

– Призрак! – снова заговорил Ришар негромким голосом, как будто боялся, что его услышит некто невидимый. – Призрак… Неужели это призрак тогда при всех три раза стукнул кулаком по этому столу, неужели это он оставляет здесь загадочные послания, разговаривает в ложе номер пять… Неужели это он убил Жозефа Бюкэ, сорвал люстру… обокрал нас! Никого здесь нет, кроме нас с тобой, и если деньги исчезли – причем ни ты, ни я не замешаны в этом, – тогда… тогда придется поверить в призрака…

В этот момент часы на камине начали бить полночь.

Оба директора вздрогнули. Неожиданный страх стиснул им сердца. Страх, причину которого они и сами не смогли бы объяснить и который напрасно старались перебороть. По их лицам струился пот. Двенадцатый удар долго звучал у них в ушах.

Через минуту оба вздохнули и поднялись.

– Думаю, мы можем идти, – сказал Моншармен.

– Да, – покорно подчинился Ришар.

– Но сначала позволь заглянуть в твой карман.

– Ну, конечно, Моншармен! Обязательно! – Затаив дыхание, он немного подождал, потом нетерпеливо спросил: – Ну и что?

– Ничего. Булавка на месте.

– Я не сомневаюсь, ведь ты сам сказал, что теперь я обязательно почувствую…

Но тут Моншармен, все еще ощупывая карман, простонал:

– Булавка здесь, но банкнот я не чувствую.

– Не надо так шутить! Сейчас не время…

– Пощупай сам.

Быстрым движением Ришар сбросил с себя сюртук, они оба схватили его и ощупали: карман был пуст.

Самым интересным было то, что булавка оставалась пришпиленной на прежнем месте.

Ришар и Моншармен побледнели. Сомневаться больше было невозможно.

– Призрак, – прошептал Моншармен.

Неожиданно Ришар накинулся на своего коллегу.

– Только ты прикасался к моему карману! Отдавай мои двадцать тысяч! Отдавай немедленно!

– Клянусь, – выдохнул Моншармен, который, казалось, вот-вот лишится чувств, – клянусь, что я их не трогал…

В дверь снова постучали, он пошел открывать, шагая как заведенный автомат, невидящими глазами посмотрел на администратора Мерсье, обменялся с ним какими-то словами, а потом бессознательным жестом положил в руку своего ничего не понимавшего подчиненного английскую булавку, которая была больше не нужна.

Вошедший в директорский кабинет комиссар первым делом спросил, нет ли новостей о певице. За ним толпилась внушительная кучка любопытных.

– Кристина Даэ случайно не у вас?

– Кристина Даэ? Нет, – ответил Ришар.

Что касается Моншармена, он не мог произнести ни слова. Он чувствовал себя ужасно – гораздо хуже, чем Ришар: ведь если последний еще мог подозревать Моншармена, то он, Моншармен, уже столкнулся лицом к лицу с жуткой тайной, которая издавна приводит людей в трепет, – с Неизведанным.

Вошедшие выжидательно молчали, и Ришар спросил:

– А почему вы спрашиваете, не здесь ли Кристина Даэ, господин комиссар?

– Потому что ее нужно найти, уважаемые господа, – с торжественным видом заявил комиссар.

– Нужно найти? Выходит, она исчезла?

– Да. Посреди спектакля.

– Не может быть!

– Неужели? Но удивительно не только ее исчезновение – удивительно и то, что об этом вы узнаете от меня.

– В самом деле… – смешался Ришар. Потом схватился руками за голову и пробормотал: – Это еще что за новая история? Решительно, есть отчего уйти в отставку…

При этом он машинально вырвал несколько волосков из своих усов и даже сам не заметил этого.

– Итак, – как во сне, повторил он, – она исчезла посреди спектакля.

– Вот именно: ее украли во время сцены в тюрьме, в тот самый момент, когда она призывала на помощь небо, однако я сомневаюсь, что ее унесли ангелы.

– А я в этом уверен! – раздался чей-то голос.

Все разом обернулись. Бледный и дрожащий от волнения юноша повторил с порога:

– Я в этом совершенно уверен.

– В чем вы уверены? – ехидно поинтересовался Мифруа.

– В том, что Кристину Даэ похитил ангел, и я могу назвать его имя.

– Ха! Ха! Ха! Господин виконт де Шаньи утверждает, что мадемуазель Кристину Даэ похитил ангел, не иначе как ангел Оперы?

Рауль огляделся вокруг. В эту минуту, когда он собирался обратиться за помощью к полиции, он бы не удивился, снова увидев здесь того таинственного незнакомца, который недавно призывал его к молчанию. Но того в кабинете не было, и Рауль решился.