Вероника Александрова - Мануш-Вартуш (повести и рассказы)

Я хотела сказать Фатыме, что я ей настоящий друг. И ещё много всякого. Но сказала почему-то:

— Вообще птицы приносят пользу.

— Да, — согласилась Фатыма, — и они поют.

Уже стемнело. Мы шли домой. Джурбай, Фатыма и я.

Рассказ

В этот августовский полдень улус казался необитаемым. Нигде не видно было ни одного человека. Ни одна птица не хлопала крыльями в густом воздухе. Ни одна собака не лаяла. Только еле слышно чмокала губами рыжая лошадь.

Она неподвижно стояла посреди улицы. К её седлу были пристёгнуты две плотно набитые нейлоновые сумки. А к каждой сумке пришиты кожаными нитками круглые листы картона с надписью: Научная географическая экспедиция.

Вдоль всего улуса вытянулись невысокие избы с узкими окнами. Все ставни были распахнуты. С подоконников выглядывали распустившиеся лилии, столетники, герань. Даже южанки пальмы разрослись в консервных банках и, видно, чувствовали себя здесь, в Сибири, как дома.

И слева, и справа, и спереди, и сзади к улусу подступали горы. Они были круглые, как половинки мячиков. И поросли лесом. Только одна дорога, как пробор среди зелёных кудрей, тянулась сквозь горную тайгу.

По этой дороге сейчас спускался мальчишка. Он спотыкался на каждом шагу, пыхтел, с трудом удерживал равновесие. Ему было нелегко, потому что он шёл на руках. А на руках он шёл потому, что так было интереснее: небо оказалось под ногами, а земля — над головой.

— Чоло-Монго! Чоло-Монго! Чоло-Монго! — Из крайнего домика выскочила смуглая девчонка лет шести, в голубых трусиках и белых тапочках.

Мальчишка кувырнулся на ноги, потряс головой. И тогда весь мир снова стал обычным. Земля снизу. Небо сверху.

— Чоло-Монго! Чоло-Монго! — дразнила девчонка.

— Дурёха, — снисходительно сказал мальчишка, — сколько раз тебе объяснять: меня зовут не Чоло-Монго, а Вася. Василий Угдежеков. Повтори!

— А что ты мне за это дашь?

— Дам медвежий капкан, хочешь? Он немного сломанный, но играть можно. Только смотри не прищеми руку.

— Знаешь что? — подумав, ответила девочка. — Знаешь что, Вася, ты дай мне лучше конфету.

— A y кого вчера так зуб болел, что на весь улус ревела?

Девочка насупилась.

— А вечером меня поймала бабушка Ксана и целый час мыла мне голову. Мылом! — пожаловалась она.

— Ничего, Малка, — утешил Вася. — Каждому человеку иногда приходится мыться. Пойдём лучше, я расскажу тебе, где сегодня был.

Он отвёл девочку в сторону. Туда, где под старым кедром были сложены свежие, в смолистых потёках брёвна.

— Слушай! — торжественно прошептал Вася. — Слушай, Малка, только тебе одной открою: я был на почте. Ты ведь знаешь, что такое почта?

— Это ящик. Он висит на столбике.

— Нет! В ящик бросают письма. И они там скучают, пока не придёт почтальон, дядя Серёжа, и не высыплет их к себе в клеёнчатую сумку. Потом дядя Серёжа долго-долго шагает через тайгу в Подснежное. Знаешь такое большое село на самом берегу Енисея? В нём есть преогромный дом, в целых три этажа. И вот в этом-то доме и помещается почта.

— А когда ты дашь капкан? — спросила девочка.

— Сначала послушай, тогда дам. Я сам ходил в Подснежное и послал в Новосибирск задачи.

— Зачем?

— Ну чтобы быстрей дошли. Если я всё решил правильно, меня возьмут в школу юных математиков. Туда принимают, конечно, исключительно способных людей. Но, может, мне всё-таки повезёт. Понимаешь?

— Нет, — зевнула Мала.

— Замечательно! — обрадовался Вася. — Я так и знал, что ничего не поймёшь. Потому тебе и рассказал. А то вдруг не примут!

— А у меня есть ножик! — Мала вытащила из кармана маленький кривой нож, — Охотничий!

— Где ты его взяла?

— Папа подарил! — Она подкинула ножик на ладони и ловко поймала,

— Дай сюда, порежешься.

— Ишь какой хитрый! — Мала отскочила от Васи. — Не поймаешь!

Она запрыгала на одной ноге, лукаво поглядывая на мальчика. Но Вася уже не обращал на неё внимания. Острой веткой он чертил на земле какие-то цифры.

Мале стало скучно. Ока запрыгала дальше. И вдруг увидела рыжую лошадь. Лошадь дремала. Мала подкралась к ней сзади. Осторожно тронула за хвост. Лошадь не пошевелилась. Мала оттянула прядку жёстких волос и чиркнула по ним ножиком.

— Что ты делаешь, скверная девчонка! — Вася, оказывается, всё время уголком глаза следил за её проделками. — Если ты отрежешь лошади хвост, её в тайге мошкара заест. Ей же нечем будет отмахиваться!

— Ну и пусть! — Мала снова потянулась с ножом к лошадиному хвосту.