Светлана Полякова - Княжна

Подвластный ветру, зловеще пропел колокол на пустой церквушке, и девочка поежилась.

— Будто смерть сама звонит, призывая на поминальную службу, — прошептала она одними губами, сжав меч.

И в самом деле, пустые дома напоминали могилы, и Анне невольно пришло на ум сравнение с погостом.

— Вот появился бы человек, и я закричала бы! Потому что он мне наверняка призраком бы примерещился…

Она рассмеялась тихонько, чтобы прогнать страх. Да и дело ли это, княжна, строго спросила она себя, бояться привидений? Будто маленькая глупышка, а не…

Она вздохнула.

— Взрослая княжна, — проговорила вслух и посмотрела в небеса: очень уж не хотелось ей быть взрослой… Вот только поделать с этим ничего было нельзя, потери заставляют человека взрослеть. Хочешь ты этого или нет, а отношение к жизни становится иным.

Взошло на небе высоко солнце, птицы пели вдалеке, еще не решаясь поселиться в городе. Птицы в лесу остаются, только я — глупая…

Так она думала, подходя к центральной площади Города.

Теперь птиц слышно не было.

На площади было многолюдно, и Анна сначала обрадовалась. Правда, присмотревшись, она слегка опешила: нигде пока еще не доводилось ей видеть столько вычурного блеска. Дамы, прогуливающиеся бесцельно по периметру площади, были так щедро украшены блестящими камушками, да и платья на них были сшиты из парчи да атласа кричащих, ярких цветов. Анне невольно пришло на ум, что эти надменные дамы очень похожи на павлинов. Особенно одна — молоденькая, темноволосая, то и дело посматривающая на Анну с высокомерным недоумением. Глазки у нее были такие маленькие да еще и узкие, а головка… Да вот прямо птичья, решила Анна, еще не узнав ее, но уже поняв, что где-то она видела эту девушку.

Девушка тоже смотрела на Анну немного удивленно, она даже остановилась, и не пыталась скрыть любопытства, как остальные.

— Калиника! — позвал кто-то незнакомку, она обернулась, и Анна вспомнила, кто это. Воспоминание пришло внезапно. Откуда-то издалека, из детства. Маленькая черноволосая дочка Растамана…

— Калиника, — прошептала Анна.

Девушка вздрогнула и опять уставилась на Анну, немного прищурившись.

Взгляд ее был долгим и пристальным, и спустя некоторое время она тоже узнала Анну. Радости не было — Калиника презрительно скривила губы и смерила Анну с ног до головы таким выразительным взглядом, что Анна невольно покраснела. Она тоже увидела себя со стороны: старый плащ, который стал ей мал, стоптанные башмачки… Опустив глаза, она вздохнула: мало того, что они и в самом деле были стоптанными и грязными, так еще и каши просили!

Заметив Аннино замешательство, Калиника удовлетворенно вздохнула. Теперь она улыбалась и даже сделала шаг к Анне. Так победитель, чтобы унизить противника, проявляет показное милосердие…

— Анна, — слащаво проговорила она. На глазах даже блеснули умелые слезинки. — Анна, здравствуй, бедняжка! Тебя не узнать…

Она уже распахнула для объятий руки, но Анна не спешила. Она все стояла, смотря на свои башмачки, на свой плащ, и чувство стыда заливало ее щеки краской. Нет, она не того теперь стыдилась, что была одета куда хуже этих дам, нет! Совсем не этого…

Ведь эти башмаки и плащ — они были со мной в моем путешествии… Они согревали, укрывали, оберегали меня… Я не имела права предать их даже на минутку! Разве я не знаю, каким путем добыты роскошные одеяния этих гусынь? Разве я не помню, кто отец Калиники?

Она гордо вскинула головку и встретила унизительную жалость в Калиникином взгляде достойно. Губы ее тронула насмешливая улыбка.

От глаз Калиники не укрылась эта перемена, и она остановилась, слегка наклонив голову. Анна нарушала все ее планы! Теперь она совсем была не похожа на бедную сиротку, одетую так плохо, так бедно, что Калиника могла наконец почувствовать себя рядом с ней королевой.

Та, которая еще секунду назад была растерянной, спокойно улыбалась, глядя в глаза Калинике с тем чувством собственного достоинства, которого никогда не хватало самой Калинике. И — Калника даже зажмурилась, поняв это, — ее старенький, плащ выглядел куда краше парчового платья Калиники, и куда большего стоил… Не было теперь маленькой растерянной девочки, которую немножко напугала толпа вычурно одетых горожанок. Теперь перед Калиникой стояла маленькая Княжна, которой обязан был поклониться любой житель Города!

Хелин шел по лесу след в след своей Княжне, и так быстро, как только мог. Сердце его тревожно билось.