– Что же это за волшебство? – восхитилась госпожа Мэн, разглядывая потолок.
– Уж не знаю, верить или нет, – сказала Янна, жестом поторапливая их, – но говорят, что все эти картины написал больше сотни лет назад один великий живописец, мастер Чэнь. И что у него была волшебная то ли кисть, то ли тушечница… или что-то вроде того. А однажды он даже нарисовал дракона так похоже, что тот ожил!
– И этот дракон небось тоже тут есть? – поддел её Ишань.
– Да, – шепнула Пиньмэй. Она ещё раньше заметила картину, на которой красный дракон взлетал с белого листа бумаги.
– Может, да, а может, и нет, – ответила Янна, не расслышав тихого голоса Пиньмэй. – Чтобы разобраться, кто да что тут есть, надо знать тысячи тысяч историй. Я эти картины каждый день вижу, а ни одной не узнаю́.
– Ни одной? – голос Пиньмэй от изумления прозвучал громче, чем ей хотелось бы.
Ишань ухмыльнулся.
– Спорим, Пиньмэй знает все эти тысячи тысяч историй? – сказал он.
Янна обернулась к Пиньмэй, которая наверняка покраснела бы от смущения, если бы её щёки и так не были пунцовыми от мороза.
– Это правда? – спросила Янна.
Пиньмэй робко кивнула.
Янна остановилась.
– Можем отдохнуть ещё чутóк, – сказала она и, взмахом руки указав на одну из картин на потолочной балке, спросила у Пиньмэй: – А эту знаешь?
Опять повалил снег; снежинки залетали под навес галереи, исчерчивая пространство серебряными нитями. Однако Пиньмэй без труда разглядела картину. На ней были изображены маленькая девочка и её родители. Все трое стояли перед князем, в руках у девочки была большая прозрачная чаша, а в ней – золотая рыбка, и рыбка эта улыбалась.
– Это история о девочке, которая наполнила радостью сердце князя, – сказала Пиньмэй.
– Придётся тебе рассказать её нам, – сказала Янна с лукавой улыбкой. Эта улыбка так ей шла, что Пиньмэй догадалась: вся серьёзность Янны напускная и даётся девушке ох как нелегко. – Сумеешь?
– Конечно сумеет, – заверил Ишань, и госпожа Мэн кивнула в знак согласия.
Все трое смотрели на Пиньмэй: Янна – недоверчиво, госпожа Мэн – подбадривающе, Ишань – с вызовом. Пиньмэй поколебалась. Потом потрогала пальцем твёрдый и гладкий браслет Амы у себя на запястье. Потом глубоко вдохнула, а когда выдохнула, изо рта у неё вырвалось облачко пара, извивающееся, как хвост дракона, и растаяло в воздухе. И Пиньмэй повела свой рассказ.
Когда первый князь Города Яркого Лунного Света пришёл к власти, люди не питали добрых чувств к новому правителю. Предыдущий измучил их непомерными налогами и жестокими карами, и никто уже не смел надеяться на лучшее. Поэтому, когда прошёл слух, что новый князь собирается проехаться по окрестностям, все затрепетали.
– Хочет поглядеть, не поднять ли нам ещё налоги! – стонала одна женщина.
– Он подгребёт под себя всё, что увидит! – вторила ей другая.
Жители в панике кинулись прятать всё самое ценное. Золотые слитки, палочки для еды, выточенные из слоновой кости, даже боевые сверчки – всё это было отправлено в тайники, в самые укромные места. Всё, что было дорого и мило сердцу, убирали с глаз долой.
У одной девочки было необычное сокровище. Это была рыбка. Но не простая рыбка, а рыбка сказочной красоты, серебристая, как луна, и жизнерадостная, как бабочка весной. Девочка говорила, что нашла её в мусорной куче у богатого дома, когда однажды была в большом городе, но никто ей не верил. И даже когда она показывала на тоненький шрам на плавнике у рыбки и говорила, что сама зашила ей рану, родители велели ей не нести чуши.
Так или иначе, рыбку любила и обожала вся деревня. Все от мала до велика, от карапуза, едва научившегося ходить, до самого согбенного и ворчливого старца, каждый день приходили полюбоваться ею.
– Ах уж эта твоя рыбка, – говорила мама девочки, с улыбкой качая головой. – Она наполняет сердце радостью.
И, конечно, когда разнеслась весть о предстоящем приезде князя, никто не сомневался, что девочка хорошенько спрячет свою рыбку.
– Я помогу тебе надёжно укрыть её от чужих глаз, – предлагал один сосед.
– У меня в саду есть дерево с дуплом, ты можешь спрятать рыбку туда, – говорил другой.
Но девочка лишь качала головой и всё чаще опускалась на колени перед чашей с рыбкой, погружаясь в раздумья.
– Чего же ты медлишь? – торопила её мать. – Если ты не найдёшь укрытия для рыбки, князь её отберёт – ты и глазом моргнуть не успеешь.
Читать дальше