Колетт Вивье - Дом на улице Четырех Ветров

Но как дальше быть с Жоржем? Оставаться у Планке он не мог: ведь со дня на день тот ждал свою дочку. Да и вообще Жоржу лучше было бы покинуть эти места — не ровен час, здесь начнет рыскать Стефан… И Эвелина решила отослать мальчика к своей матери. Туда хотели ехать родители Жоржа; наверно, они порадовались бы, что их сын найдет там приют. Но нельзя допускать ни малейшего риска. Жоржу не нужен паспорт — ему нет и двенадцати лет, — но у него могут потребовать продовольственную карточку. Вернувшись домой, Эвелина тотчас забежала к папаше Лампьону — спросить, не поможет ли он.

— Э, — сказал папаша Лампьон, — я бы с радостью вам помог, да только мы в нашей типографии совсем другим делом заняты… Мы подпольные газеты выпускаем, вот что… Но, послушайте, знаете что? Сходите-ка к нашему Жану!

— Как! — изумилась Эвелина. — К Жану?

— А вы не знали? С тех пор как он вернулся из тюрьмы, он уже не мог сидеть сложа руки. Жан теперь с головой ушел в работу! Я почти уверен, что он вам поможет… Сходите к нему — кажется, он сейчас дома.

Жан явно обрадовался случаю оказать помощь соседке. Нужна продовольственная карточка? Да у него их сколько угодно! Боевой центр, к которому он примкнул, организовал настоящую подпольную мэрию: здесь даже регистрировали браки.

— Завтра вечером все получите, — сказал Жан, приглаживая свои светлые волосы.

Назавтра он принес продовольственную карточку да еще раздобыл уйму дополнительных талонов — на хлеб, мясо, жиры. Жорж получит все, что ему необходимо. Мадемуазель Алиса, у которой был на редкость красивый почерк, взялась заполнить карточку. Сохранив инициалы Жоржа, она записала его под именем Жерара Муано и пометила, что он родился в Алжире, а проживает в IX округе Парижа, по улице Льеж. Карточка была совсем новенькая, блестящая, — мадемуазель Мари потерла ее об пол, чтобы это не было так заметно.

Оставалось переправить Жоржа в Аллье. При мысли о том, что он должен ехать один, у Эвелины сжималось сердце. Ведь теперь Жорж, как и Соланж, стал ее ребенком, и она за него в ответе. С большим трудом она нашла наконец женщину, которая взялась его сопровождать. Это была сестра молочницы; через три дня она должна была ехать в Монлюсон по каким-то своим делам. Женщина согласилась взять с собой Жоржа и даже обещала достать ему билет — ее муж служил на Аустерлицком вокзале.

В день отъезда Мишель зашел к приятелю проститься. Дождавшись, пока улица опустеет, они устроили морские гонки, пуская по сточной канаве кораблики из щепок мосье Планке. Мишель нарочно старался проиграть и охотно уступал Жоржу самые крупные щепки. Когда третий кораблик победоносно нырнул в водосточную яму, Жорж внезапно сказал:

— Я нагрубил маме, когда мы прощались. Не хотел, чтобы она меня целовала… Слушай, а ты правда веришь, что она вернется?

— Конечно, вернется, — подтвердил Мишель. — Да и мама моя это говорит…

— Верно, — повторил Жорж, — она так говорила…

В тот же вечер Жорж уехал с сестрой молочницы. Всю неделю Эвелина Селье не знала покоя. Хорошо ли она поступила, отослав мальчика в дальнюю деревушку? А вдруг что-нибудь стряслось с ним в пути — как же она об этом узнает? Ведь письма теперь почти не приходят. И вот наконец в квартиру постучался пожилой человек в черном костюме, с приветливым лицом. Он пришел рано утром — Эвелина как раз дошивала рубашку. Оказалось, что он из Монлюсона: привез вести от Жоржа. Он рассказал, что женщина, которая ехала с Жоржем, воспользовавшись пересадкой в Шато́-Ру, решила в какой-то лавке сменять цикорий на масло. Ее поймали жандармы и при обыске нашли в ее чемоданчике одиннадцать пачек цикория, а также другие дефицитные вещи. Один из жандармов начал было допрашивать Жоржа, и бедный мальчик, совершенно потеряв голову, горько заплакал. Жандарм нахмурился, несколько минут разглядывал мальчика, потом добродушно сказал:

«Слушай, паренек, ты что ж не садишься в свой поезд? Не видишь разве, что он вот-вот отойдет?»

Ему не пришлось повторять эти слова дважды. Жорж вскочил в последний вагон и уже без всяких приключений доехал до Монлюсона.

— Какой молодчина этот жандарм! — заметила Эвелина за обедом, пересказывая историю детям. — Уж, верно, он догадался, в чем тут дело! Теперь наш Жорж в безопасности. Вот уж бабушка его набалует!

— Он будет есть курицу? — наморщив свой маленький нос, спросил Фанфан.

— Да, конечно, и курицу, и сметану, и кроличье мясо… А уж сколько яблок у бабушки в саду!