Колетт Вивье - Дом на улице Четырех Ветров

— Что с тобой? — воскликнула Соланж, подбегая к подруге. — Ты ушиблась?

— Нет, — всхлипывая, пробормотала Норетта, — я не… я не ушиблась… Ой, мама… мамочка… их увели!

— Да, — сказала мадам Кэлин, появляясь вслед за Нореттой, — их взяли, схватили в ту самую минуту, когда мы свернули на улицу Одеон! Боже мой, боже мой, какое горе!

Эвелина схватилась за голову.

— Несчастные! — сказала она, не в силах сдержать слезы. — Как это могло случиться? Ума не приложу! Откуда немцы могли знать, кто они такие? Что, у них спросили документы?

— Да что вы! — ответила консьержка. — Немцы ехали мимо на своем автомобиле. Вдруг машина остановилась у тротуара, из нее вышли двое и подбежали к нам. Они схватили бедных Моско и потащили их к машине; те и опомниться не успели… Только Моско-отец, когда его вталкивали в автомобиль, обернулся и попросту впился в меня глазами… О, я знаю, что он хотел мне сказать… Одно слово: «Жорж»…

— Но кто же их арестовал? Немцы? Или, может, это французы?

— Кто знает, эти типы были в штатском, больше я ничего не успела заметить. Конечно, я тут же подумала, не Стефан ли с ними. Только он один мог опознать бедных Моско в толпе. Я пыталась разглядеть, кто сидит в машине, но она тут же отъехала и на огромной скорости покатила к бульвару Сен-Жермен… Ах, — с отвращением продолжала консьержка, — как подумаю, что этот маленький негодяй живет в нашем доме! Нечего сказать, хороши гитлеровские прихвостни!

— Хватит! — закричал Мишель, который только что вернулся домой и узнал от Норетты страшную новость. — Мама, прошу тебя, не мешай мне! Сейчас я сделаю из Стефана котлету!..

Он бросился к двери, но мать удержала его, схватив за край свитера.

— Нет, — сказала она, — сейчас нельзя, как ты не понимаешь!.. Вспомни о Жорже!

— При чем тут Жорж? — крикнул Мишель. — Жоржу ничего не угрожает!

— Как знать? Я совсем не спокойна за него… И теперь, куда он денется один на свете…

— Но ведь его родители вернутся, правда? — умоляюще спросила Соланж.

Эвелина выпрямилась и, смахнув слезы, ответила:

— Да, они вернутся, и настанет день, когда мы наконец соберемся вместе, когда возвратятся домой все, с кем мы разлучены… Но вот что, ребята: дайте-ка я быстро схожу в квартиру наших Моско. Ведь комнаты арестованных опечатывают, а их вещи отправляют в Германию. Я соберу все, что смогу… Вы со мной, мадам Кэлин?.. Да, а как я к ним войду, где взять ключ?

— Ключ у меня, — ответила консьержка. — Моско отдал его мне, когда мы спускались с лестницы.

Женщины торопливо поднялись в квартиру Моско и спрятали в мешки самое ценное: столовое серебро, кое-какие украшения и, наконец, вещи Жоржа — те, что не вошли в чемодан.

Эвелина прихватила также книги, которыми школа наградила Жоржа, а Мишель, прокравшийся следом за матерью в квартиру Моско, забрал с камина свою наборную кассу. Все вещи снесли вниз и спрятали в комнате девочек, под кроватями. Мадам Кэлин с горестным вздохом заперла опустевшую квартиру. Все кончено — бедным Моско ничем теперь не поможешь.

Но у Эвелины Селье еще оставался тяжелый долг. Часам к шести, когда стало темнеть, она попросила Норетту разогреть ужин, а сама пошла к Жоржу, гостившему у Планке. Она нашла его в мастерской. Вооружившись огромной пилой, он изо всех сил старался распилить толстенную доску. Плотник с усмешкой наблюдал за ним.

— Мне надо с тобой поговорить, — сказала мальчику Эвелина.

Жорж отвел ее в комнатку, в которой его поселили. Он молча выслушал ее взволнованный, бессвязный рассказ. «Сейчас он заплачет», — думала Эвелина, и сердце ее сжалось от боли за Жоржа. Но мальчик не плакал. Он только отвернулся к стене и долго стоял недвижимо, точно окаменев от горя.

— Их убьют? — спросил он наконец, по-прежнему не оборачиваясь.

— Нет, ни в коем случае, — ответила Эвелина. — Теперь не сорок второй год! Вот если бы их взяли тогда вместе с другими… А теперь уже победа близка! Наверно, их даже не успеют отправить в Германию!.. Их оставят во Франции, в лагере Дранси, а в Дранси вовсе не так уж страшно, — добавила она, краснея от собственной лжи.

— Значит, они вернутся?

— Да, вернутся.

Еле слышно вздохнув, Жорж прислонился к стенке головой.

— Спасибо, — сказал он тихо.

Эвелина не ответила. Она не стала утешать Жоржа, чувствуя, что всякая ласка или поцелуй были бы неуместны. Спустя несколько минут она поднялась и ушла, обещав Жоржу, что завтра утром его навестит Мишель.