Владимир Добряков - Две строки до востребования

— Да как же, гляжу на тебя — и душа переворачивается. И похудел, и глаза какие-то… печальные.

— Сплю плохо, — отхлебнув молока, сказал Вавилон. — Бессонница.

— От переживаний, — снова вздохнула, будто приподнялась над столом, Алла Игнатьевна.

— Отдохну на море, пройдет.

— А вернешься — на работу поступать будешь?

— Что-нибудь подыщу. Не пыльное. Не пропаду… В армию, может, забреют.

— С такой-то рукой?

— В официанты пойду. Живые деньги. Или к художничкам. В подручные. Тоже не обижаются, водятся гроши.

— Все… ненадежно как-то…

— Мам, дай снотворного. Правда бессонница.

— Тоска тебя, Волик, гложет. Ну, не так ли, сынок? Вижу ведь: измаялся. Повидался бы с ней еще. В кино сходи. Ты ведь у меня красивый. И статный. Рост гляди какой? Я-то раньше так любила высоких. Обмирала.

— Как ты не поймешь: другого Наташа любит… Счастливчика, с машиной… И потом — она старше меня.

— На вид такая молоденькая.

— Почти на год старше. А женщинам, по себе, наверно, знаешь, это не нравится. Сами хотят быть моложе.

— По-всякому, Волик, бывает. Сердечные дела…

— Да что толковать о моих дедах! — раздраженно оборвал он. — Со своими разберитесь. Как кошка с собакой живете. Разве это жизнь?.. Таблетку ты дашь от бессонницы?

— Сейчас, — печально сказала мать и унесла посуду. Через минуту она вернулась с коробочкой маленьких желтых таблеток. — Одну примешь.

— А если две?

— Неужели такая бессонница? — забеспокоилась Алла Игнатьевна. К врачу бы тебе сходить.

— Говорю же: на море все пройдет…

Незадолго до того как лечь спать, Вавилон завел будильник на час ночи, взял две желтенькие таблетки, понюхал их и проглотил. Минут десять он подождал, ничего не чувствуя. Спать нисколько не хотелось. Тогда взял с книжной полки потрепанный детектив и наугад раскрыл его. Страницы две прочел, а потом голова сделалась тяжелой, потянуло в сон. Даже лень было поднять руку и погасить торшер. Не глядя, он все-таки нащупал свисавший шнурок и потянул его вниз…

Проснулся Вавилон, как обычно, в восемь часов и сразу же вспомнил о будильнике. Пружина завода оказалась спущенной. Выходит, что не слышал, как и звенел? Ну и сон? Богатырский!

Это привело его в хорошее расположение духа, и он подумал: «Может, весь день будет везучий?» Уже не раз примечал: если заладится с утра — все потом идет как надо…

И предсказание как будто бы начинало оправдываться. Василий Федотович, несмотря на такой ранний час, куда-то уже ушел, и они с матерью, не таясь, мирно позавтракали на кухне. Вавилон похвалил ее снотворные таблетки и сказал, что, возможно, увидится сегодня с Наташей.

— И вид совсем другой у тебя! — порадовалась Алла Игнатьевна. — А то вчера просто напугал меня. Сидишь, точно с креста снятый. А сейчас куда там — красавчик! Пойди, пойди к Наташе. Сиреневую рубашку тебе поглажу. Туфли начисти. Такого-то молодца чтобы не заметила? Да никогда не поверю!..

Романа он застал во дворе, у своей машины. Бородач протирал полотняной тряпкой лобовое сиявшее на солнце стекло.

— Кого зрю! Старина! — Роман, опасаясь испачкать сиреневую отглаженную сорочку Вавилона, лишь широко раскинул руки. — Пропал! Категорически и бесповоротно. Уже не чаял и зреть. Ну, вещай, старина!

Вавилон даже смутился от такой бурной волны радушия.

— Да, в общем-то, и рассказывать нечего. Работа, хлопоты, домашние дрязги. Ничего интересного.

— Пардон, старина! При таком тусклом варианте твой уход в небытие окончательно теряется в тумане таинственности.

Ну, выворачивает! Вавилон рассмеялся.

— Почему не был, спрашиваешь? Говорю же, дела всякие. С работы вот рассчитался… А технику сам, значит, начал обслуживать!

— Как видишь. — Роман кинул на сиденье тряпку. — Личный шофер — мечта голубая и, кажется, для меня несбыточная. Вот и ты бессовестно и таинственно покинул меня.

— Ничего, — ободряюще сказал Вавилон, — это на пользу тебе. Привыкай. И на права скорей сдашь.

— Права-то уже в наличии. — Роман похлопал себя по нагрудному карману. — Пришлось состряпать. Помогли, в общем… А вот практики, сам понимаешь, явный недобор. Мандражирую за рулем.

— Дело времени. Привыкнешь, — солидно и покровительственно заметил Вавилон.

— Старина! — вдруг оживился начинающий шофер. — Присоединяйся к нам. Руль по тебе определенно и категорически скучает. Кинешь с поющим ветерком на Белое озеро. Завтра с Наташей решили маршрут туда проложить.

Вавилон не сразу ответил. Смотрел на бородача удивленно и выжидающе.