Лев Мечников - Записки гарибальдийца

В регулярное войско неохотно принимали гарибальдийцев. Наконец самая денежная награда была иначе перетолкована, и многие ею оскорбились.

«Министерство принимает нас за швейцарцев Фердинанда II [207] Фердинанд II (1810–1859) – король Обеих Сицилий, отец Франциска II. или за бельгийцев Ламорисьера», был общий голос.

Гарибальдийцы перешептывались между собою и враждебно глядели на новые власти. Со дня на день ожидали вспышки. Положение было затруднительное. Но Гарибальди своим примером указал дорогу, и все истинные гарибальдийцы последовали за ним. Оставаться было незачем.

Штаб Сиртори помещался в большом казенном здании на Strada di Chiaia против S. Agata ; у ворот стояли пьемонтские часовые. Офицеры были по большей части французы и бельгийцы. Меня встретил молодой поручик с завитыми усиками, в фантастическом гусарском костюме. Он ни слова не говорил по-итальянски, но зато по-французски был очень разговорчив. Как-то между делом он сообщил мне, что служил в chasseurs d’Afrique [208] Африканские охотники (фр.). и еще несколько очень интересных подробностей о своей особе. Я передал ему просьбу об отставке и надлежащие документы, и получил любезное приглашение явиться завтра.

Назавтра я опять явился; оказалось, что разговорчивый поручик успел уже потерять мою просьбу и предложил мне написать другую. На этот раз, впрочем, он был очень занят. Около десяти гарибальдийцев, искалеченных и исхудалых, желали видеть главнокомандующего; но тот вовсе не был расположен дать им аудиенцию, и мой поручик из сил выбивался, чтобы выгнать непрошеных гостей. Те не уступали, шумели и настойчиво требовали Сиртори, или дежурного генерала. Напрасно бедный француз коверкал свой родной язык, стараясь придать ему вид итальянского, – его не понимали. Он пригласил какого-то сержанта гвидов, очень щегольски одетого и говорившего по-французски, быть переводчиком. Тот объявил просителям, что Сиртори необыкновенно занят, и чтоб они шли спокойно и оставили свои просьбы и документы у дежурного офицера. Но, к сожалению, офицеры знали уже участь, которая постигнет их просьбы и документы, если они оставят их разговорчивому поручику, и не соглашались уйти, не видав Сиртори. Их пригласили явиться завтра, но и это для них было уже не ново. На шум выбежал какой-то маленький майор в халате и в военной фуражке. Он очень негодовал на нарушавших спокойствие главнокомандующего, и притом в собственной его квартире. Я из дилетантизма присоединился к гарибальдийским офицерам, которые насмешками встретили резкую речь майора.

Через несколько минут вышел сухой черноволосый мужчина в полковничьем мундире, правый рукав которого был пристегнут к пуговке. Это оказался полковник Абруццези, factotum [209] Доверенное лицо. Сирториева штаба. Он любезно, с ломбардским произношением, спрашивал у каждого, что ему было нужно. Сцена эта сильно напомнила мне капитана Копейкина [210] Персонаж вставной новеллы в «Мертвых душах» Гоголя, отставной офицер. . Около полудюжины Копейкиных «проливали в некотором роде кровь за отечество», «лишились руки и ноги» и пр., и «пришли узнать, не будет ли какого вспомоществования». Им обещали очень щедрые возмездия. Когда Абруццези подошел ко мне, я решительно не знал, что ему сказать, я не имел никакой просьбы к нему. Однако же, не смущаясь, я подал ему бумаги, которые держал в руках, и просил покорнейше, чтобы меня по возможности в скором времени выпустили в отставку, так как некоторые (я сам не знал какие именно) очень важные дела требуют моего присутствия во Флоренции. Полковник очень любезно предложил сейчас же дать мне отпуск и вместе с тем обещал, что отставка будет готова через несколько дней.

Через неделю я снова явился в штаб Сиртори; об отставке еще не было никаких известий. Я пришел опять через несколько дней, то же самое. Встретив как-то Абруццези, я обратился к нему. Он потребовал справочную книгу и разыскал мою просьбу и приложенные к ней документы.

– Вам нужно отправиться с этими бумагами в министерство, – сказал он мне, – и подать там письменную просьбу.

– Это зачем, полковник? Отставки должны быть выданы нам от имени главнокомандующего.

– Да, но вам следует пенсия или какая-либо другая награда, а этим распоряжается министерство.

– Но ведь я прошу отставку, а не пенсию или награду.

– Всё равно; вам нужно обратиться в министерство.

Козенц в это время уже оставил должность министра, и еще ему не было назначено преемника. Делами заведовал, в качестве директора пьемонтский полковник Куджа [211] Эфизио Куджа (1818–1872) – генерал савойской армии, позднее военный министр. , впоследствии произведенный в генералы и исправлявший должность военного министра по отставке Фанти [212] Манфредо Фанти (1806–1865) – военный и политический деятель объединенной Италии; участник Крымской войны. .