Лев Яшин: Записки вратаря

Имя Льва Яшина хорошо известно любителям футбола. Он родился в Москве в 1929 году. В 1943 году, еще не закончив семилетки, пошел работать на завод, получил специальность слесаря, а затем освоил ряд других рабочих профессий. В футбол стал играть в заводской команде, а первые серьезные тренировки начались в годы военной службы. В 1949 году Яшин был принят в состав московской команды «Динамо», цвета которой защищал всю свою спортивную жизнь, без малого четверть века.

В 1954 году Льва Яшина включили в состав сборной СССР, и он на пятнадцать лет стал ее бессменным вратарем. Яшин – чемпион Олимпиады 1956 года в Мельбурне, участник сборной команды, завоевавшей Кубок Европы, обладатель бронзовой медали чемпионата мира 1966 года, многократный чемпион СССР. В 1963 году заслуженный мастер спорта Лев Яшин был признан лучшим футболистом Европы. Трижды ему вручался Кубок «Огонька», как лучшему вратарю страны. Покинув в 1971 году футбольные ворота, он стал начальником московской команды. «Динамо», а ныне работает заместителем начальника отдела футбола и хоккея Центрального совета общества «Динамо».

Коммунист Лев Иванович Яшин окончил Высшую партийную школу при ЦК КПСС. Он кавалер ордена Ленина, двух орденов Трудового Красного Знамени и медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».

Спорт открыл миру многих выдающихся людей. Разные они, эти люди, явления – «человек-гора», «человек-молния», «человек-дельфин», «человек-птица». В прозвищах этих выражено удивление перед сотворенным природой чудом и преклонение перед теми, кто не похож на нас смертных.

Не могу пожаловаться на то, что спортивная слава обошла меня стороной. И писали обо мне тоже немало. Но никогда не доставалось на мою долю эпитетов вроде «человек-птица» или «человек-тигр». И это справедливо. Я к категории феноменов не принадлежу. Никогда ноги не хотели подбрасывать меня в воздух сами, наоборот, всякий раз, отталкиваясь для очередного прыжка за мячом, я ощущал, как велика сила земного притяжения. Никогда мяч не лип к моим вратарским перчаткам сам, наоборот, нас с ним всегда связывали отношения, какие связывают дрессировщика с коварным и непокладистым зверьком.

Так что если мое имя и осталось в футболе, то обязан я этим не матери-природе и не счастливым генам. Не им – тогда чему же?

Дать всеобъемлющий ответ не просто. Наверное, прежде всего тем, кто составлял среду, в которой я рос и воспитывался, кто учил меня работать и играть в футбол. Обязан обстоятельствам, сделавшим мою жизнь такой, а не иной. Наверное, самому себе я тоже обязан, потому что, трудясь, не страшился измазать руки, не кривил губы от солевого рабочего пота, не стеснялся признаваться себе в собственных слабостях и собственном несовершенстве. Короче говоря, если я и достиг чего-то в спорте, то шел к этим достижениям тем же путем, что идет каждый мастеровой человек. И это мне дороже всего.

Не стану утверждать, что все, что принес мне спорт, я не ценю – победы, рукопожатия друзей, овации переполненных стадионов, автографы, пресс-конференции, медали, толпы у отелей крупнейших городов мира, далекие аэропорты, вспышки блицев при выходе из самолета, стрекот кинокамер за воротами, светящиеся восторгом и завистью глаза мальчишек.

Все это доставило много счастливых мгновений, навсегда сохранилось в памяти. Но если бы память сохранила только эти блестки и не сохранила другого, главного – соленого пота и трудовых мозолей, честное слово, я не стал бы браться за перо.

Мне посчастливилось участвовать в четырех первенствах мира, выступать в составе команды, выигравшей Кубок Европы, играть в знаменитом «матче века», и на мой прощальный матч собрались самые крупные звезды мирового футбола. Только о каждом из этих событий, исключив все остальные, участником или свидетелем которых довелось мне быть, можно было бы написать объемистую книгу. Но вот странная вещь: многие детали той, еще не написанной книги стерлись, а детство – рядовое детство рядового мальчишки, где только и есть, что школа, уроки, каток, казаки-разбойники, футбол, лапта, разбитый нос и порванные ботинки, детство, где и покупка дерматинового мяча в складчину считалась праздником,– детство это стоит у меня перед глазами, словно прожито оно только вчера.