Эми Фридман - Два лета

– Руби не будет, – говорю я мрачно. Внутри у меня все переворачивается.

Мама от удивления поднимает брови.

– Как это? – спрашивает она. – Почему не будет?

Я дотрагиваюсь до пустоты на запястье, где раньше болтались плетеные браслеты. Теперь они у меня в комнате, в коробке с украшениями. Стараюсь справиться с нахлынувшей грустью.

– Сейчас некогда объяснять, – отвечаю я, стряхивая с рюкзака кошачью шерсть и просовывая руки сквозь лямки. – Мне пора на задание по фотографии.

Мама уже знает, что Хью – мой партнер. «А, да, сын мэра, тот умный мальчик», – весело воскликнула она, когда я ей рассказала, однако о влюбленности ей, конечно, ничего не известно. Не знает она и о том, что произошло в пятницу между мной и Руби в «Лучше латте». В выходные я с успехом избегала общения с мамой.

– Ну… можно тогда Максу прийти? – Мама кричит мне вдогонку, в ее голосе недоверие, а я уже открываю дверь и выхожу на улицу.

– Ладно, как хочешь, – бросаю я через плечо, усаживаясь на велик.

Если бы я могла выбирать, то в этом году не устраивала бы день рождения. Я вообще должна была отмечать его во Франции. Усиленно работая педалями, я несусь по Рип-Ван-Винкль-роуд, и теплый ветер игриво приподнимает подол моего сарафана. Только не это. Одной рукой с трудом удерживая ткань, я проезжаю Олений холм. Пожалуй, на эту прогулку лучше было бы надеть джинсы. Но мне так хотелось обновить покупки!

Накануне, чтобы отвлечься, я написала Рен, спросила про тот винтажный магазин, который она упоминала. Рен как раз в паре с Мод работала над заданием, но охотно рассказала, где он находится. Доехав на автобусе до торгового комплекса, я в квартале от него нашла маленький магазинчик под названием «Вторая жизнь». Все эти годы я понятия не имела о его существовании. Стеллажи с превосходной винтажной одеждой и полки с обувью, сумками и аксессуарами вроде наручных часов Рен. Я ходила по нему и фотографировала, пока не набрела на черный в белый горошек летний сарафан, не похожий ни на одну из моих вещей. Его я и купила вместе с неношеными греческими сандалиями, которые сейчас тоже на мне.

Когда я добираюсь до Грин-стрит, меня бьет нервная дрожь. Глубоко вдохнув, я оставляю велосипед у банка и спешу по улице к книжному. Где-то в другой жизни я бы заскочила в «Лучше латте», чтобы спросить у Руби совета насчет мальчиков. Пальцы сами тянутся к пустому запястью. С пятницы мы с Руби не общались. Это даже представить странно, но она понятия не имеет, что я иду на встречу с Хью.

Сосредоточившись на мыслях о Руби, я чуть не пропускаю его. Он стоит у магазина «Между строк», облокотившись на свой велосипед и записывая что-то в молескине. На нем та же рубашка в зеленую клетку, что была в музее, шорты и шлепанцы. Я едва успеваю остановиться, иначе бы точно на него налетела.

– Извини, что опоздала, – говорю я, стараясь казаться спокойной и невозмутимой, хотя сама запыхалась и волосы растрепались. «Лицо для Хью»! – напоминаю я себе, пытаясь придать чертам нужное выражение.

Быстро захлопнув блокнот, Хью поднимает глаза.

– А, привет, – говорит он, мило поправляя очки. – Ты и не опоздала. Кажется, это я пришел рано.

– М-м-м, – я лезу в рюкзак за телефоном. – Разве уже не больше трех?

Хью пожимает плечами, вид у него глуповатый.

– Наверное. Извини, у меня с чувством времени не очень.

Я удивляюсь этим словам не меньше, чем вырвавшемуся у меня смешку.

– У тебя? – говорю я, не сдержавшись. – Нет. Это у меня.

Я всегда полагала, что идеальный ученик Хью должен быть абсолютно пунктуален. Но теперь вспоминаю, как часто он опаздывает на занятия по фотографии. А вообще он и в школу иногда приходит позже, чем положено. Я никогда не обращала на это внимания, потому что слишком сильно переживала из-за своих собственных опозданий.

На пухлых губах Хью появляется легкая улыбка.

– Ну, тогда у нас есть кое-что общее.

Я киваю, лицо обжигает румянец. Послеполуденное солнце печет голову, и я почти не замечаю идущих мимо нас и входящих в книжный людей.

– Итак, – говорит Хью, при этом он смотрит вниз и потирает шею, – начнем с твоего места?

Я закусываю губу. Для сегодняшнего задания каждый из нас должен выбрать место для фотографии. Как объяснила тетя Лидия, партнеры делают снимки обоих мест, чтобы сравнить то, как увидели их. Проблема в том, что я свое место еще не выбрала. Нерешительность взяла надо мной верх, и почти весь вчерашний день, да и сегодняшнее утро я металась: то ли Сосновый парк, то ли железнодорожный вокзал, или вообще книжный магазин, где мы с Хью стоим. Впрочем, ни одно из этих мест почему-то не казалось подходящим.