Регина Эзера - Их было три

Зарычали моторы. «Волга», резво тронув, окатила «Победу» фонтаном грязной воды из лужи.

— Чёртова баба! — Илма усмехнулась, и Гундеге почудилось в её голосе тайное восхищение.

Потом Илма пересчитала на кухонном столе новые, только что вышедшие из банка деньги и разложила их в две равные стопки, видимо себе и Симанису.

— Кто она такая? — спросила Гундега.

Илма подняла глаза.

— Кто? Ах, эта, в кожаной куртке, — спохватилась она. — Обыкновенный человек… У неё вблизи Дерумов дом, теплицы и…

— Но она ведь работает где-нибудь?

— …и лисья ферма, — закончила Илма.

Гундега усмехнулась.

— И машина.

Илма уловила ироническую нотку в голосе Гундеги.

— Да, и машина. Шикарная машина. Будь у нас такая, мы бы с тобой считали себя счастливыми.

— Не знаю…

— Видишь, как люди умеют устраиваться, — восхищалась Илма. Сдержанность Гундеги нисколько не охладила её. — У неё всё идёт как по маслу, за садом ухаживают квартиранты…

— Но разве это честно?

Илма пожала плечами.

— «Честно…» «Нечестно…» Это всего лишь красивые слова. Когда у человека нет крова над головой, не знаю — много ли он думает о честности. В Дерумах трудно с жильём, а всем надо где-то жить… Я иногда думаю: были бы Дерумы поближе, а ещё лучше — Рига. У нас тут кругом лес, настоящий санаторий. Дачников бы хватало. Жаль, нет вблизи ни реки, ни озера. Только ручеёк. Правда, в нём водится рыба — как её? — форель. Межакакты были бы прекрасной дачей.

Илма всё ещё держала в руке деньги, но потемневший взор её был мечтательно устремлён вдаль. И если бы не слышать её слов, можно было подумать, глядя на неё, что она тоскует по любимому человеку, а не по пёстрым мёртвым бумажкам, шелестящим в её руках.

На губах Илмы появилась улыбка, и только глаза по-прежнему смотрели в пространство, не в силах оторваться от воображаемой заманчивой картины. Наконец она, точно пробудившись от сна, рассмеялась.

— Ты слышала, какой тут был базар? О господи, животики можно надорвать! Ходят оба, как коты вокруг горячей каши. Каждый хочет дать больше другого, но оба боятся переплатить. Знаешь, этот мужчина работает в пошивочном ателье. Зарплата — угадай какая? Я в лесу и то больше зарабатываю. Шестьсот! Шестьсот и ни копейки больше. А смотри — на «Победе» разъезжает!

— Где же он берёт? — наивно спросила Гундега.

— Где берёт? За-ра-ба-тывает! Видишь, как люди живут! А я — я не могу купить себе новый мотоцикл. Приходится из-за такой ерунды ломать голову. Однажды в Риге в комиссионном магазине видела шубу. Пятнадцать тысяч! Как на меня сшита. Если бы я её надела, мне никто больше тридцати лет не дал бы. Пока я там стояла, разинув рот, на моих глазах шубу сияли с витрины. У кого-то нашлись такие деньги.

— Не знаю… — задумчиво отозвалась Гундега. — Но у меня… нет желания приобрести шубу.

— Ты ещё слишком молода… Ты видела ту, что приезжала на «Волге»? Я, пожалуй, в лес на работу лучше одеваюсь. А за её дом дают двести тысяч. И говорят, что у неё есть бриллиантовые серьги.

— А они красивые, эти серьги?

Илма вздохнула.

— Я сама никогда в жизни таких не видела, а у неё есть. Люди завидуют…

— А разве это хорошо, когда завидуют?

— Может быть, и нехорошо, кто знает. Но ты не представляешь, как это приятно…

Илма встала и завернула каждую пачку денег в отдельную бумажку.

— Она купила… Ингу? — спросила Гундега.

— Да, она — в кожаной куртке. Вырвала из-под носа у этого дяденьки. Ха-ха-ха!.. И остался он с длинным носом… Зря прокатился. Такова уж жизнь — кто смел, тот и съел.

— А почему они сюда приехали?

— Я ходила на почту и позвонила в Дерумы Крауклитису.

Гундега широко раскрыла глаза.

— Пастору? Разве он…

— Что же в этом плохого, если он мне помог? — прервала её Илма. — Инге всё равно конец. У старого коня сломанная нога не заживёт. На мосту подломился брус, наверно, гнилой был. Позвали Метру с ружьём…

Губы Гундеги дрогнули.

— Конечно, жалко, Гу-нит. Так хорошо было: картофель ли окучить, сена привезти — лошадь всегда под рукой. А теперь иди проси каждый раз в лесничестве…

— Но с собой она не взяла? — Гундега, казалось, не слышала последних слов Илмы.

— Что не взяла?

— Ингу.

— Куда же возьмёшь? В «Волгу», что ли? Завтра обещала прислать грузовик. Можно бы заодно привезти и лисят, но малы ещё слишком. Знаешь, я выговорила двух лисят — самца и самочку. Почему бы нам не выращивать серебристых лисиц? Сделаем клетку. Пусть растут и плодятся. Чистые деньги!