Агния Кузнецова - Много на земле дорог

Приглядываясь к лицам людей, к звону колоколов, к гнусавым голосам, доносившимся из открытых дверей храмов, Костя думал: «Нет, нет, жить здесь может заставить себя только ненормальный человек. Тут нет ничего живого, а обновить мертвое еще никому не удавалось».

Костя видел, что Андрей скрылся за дверью, и с надеждой подумал: «Может быть, вернется. Увезу его к Наде Молчановой. Поживет у нее день-другой, а потом пусть едет в Сибирь зарабатывать достойное имя и биографию».

Андрей между тем вошел в общежитие и, когда оказался в своей комнате, мучительно стал вспоминать, что ему здесь нужно.

Да, там внизу ждет его Костя Лазовников, школьный товарищ, комсомолец.

Он пришел за ним, пришел, чтобы навсегда увести его из этого темного и смрадного мира.

Андрей подошел к окну и увидел внизу Костю. Тот стоял, подняв голову, и, как показалось Андрею, смотрел прямо на него. Андрей поспешно задернул занавеску, отпрянул от окна. Но сразу же, на носках, крадучись, вернулся к окну, осторожно приподняв край занавески, стал вновь смотреть на товарища.

В памяти у него всплыло давнопрошедшее.

Это было еще в пятом классе. Ребята весной пошли в лес — нашлись смельчаки, решившие искупаться в круглом лесном озере. Среди них были Андрей и Костя. Андрей первый прыгнул в ледяную воду и сразу же почувствовал, как ноги и руки свела судорога. Закричать о помощи не позволила гордость. Но, барахтаясь в воде, он понял, что тонет, и завопил диким голосом. Костя подплыл к нему, схватил за волосы и потащил к берегу.

Его привели в чувство и всё сохранили в тайне от учителей и родителей. Андрей ясно представил себе то мгновение, когда он очнулся. Над ним сияло вот такое же, как сейчас, ясное, весеннее небо. Он открыл глаза и увидел побледневшее от волнения Костино лицо и его коричневые глаза, в которых стояла радость…

Андрей сел на кровать, схватился руками за голову. Костя снова пришел спасать его. Но разве он тонет? Нет, пусть он не думает, что и сейчас он так просто схватит Андрея за волосы. Пусть он ждет день, пусть ждет ночь, но Андрей не выйдет. Андрей Никонов не нуждается в его помощи!

Андрея обуяло его обычное упрямство. Никуда он не двинется. И шага не сделает. Не раздеваясь, не снимая даже ботинок, он лег на кровать.

А Костя продолжал стоять на том же месте и с надеждой смотрел на дверь, в которую ушел Андрей.

Наконец надо было уходить. Военная дисциплина обязывала его в 18.00 возвратиться в казарму. Расстроенный, Костя вышел из монастыря и побрел к электричке, не представляя, как же теперь быть с Андреем.

В электричке Костя узнал, что радио и телевизионные передачи, идущие по объявленной программе, только что были прерваны.

Передавали экстренное сообщение: Советский Союз запустил космическую ракету к планете Венера.

Костя доехал до города, в первом же киоске купил «Вечернюю Москву». Он стал читать сообщение ТАСС, и его тут же окружили незнакомые люди. Пришлось прочитать это сообщение вслух несколько раз.

— «В Советском Союзе, — громко и торжественно читал он, — усовершенствованной многоступенчатой ракетой выведен на орбиту тяжелый искусственный спутник Земли. В тот же день с этого спутника стартовала управляемая космическая ракета, которая вывела автоматическую межпланетную станцию на траекторию к планете Венера. Автоматическая межпланетная станция достигнет района планеты Венера во второй половине мая 1961 года».

Костя был потрясен прочитанным. От волнения у него дрожали губы. Его слова с горячим вниманием и волнением слушали какие-то мужчины, женщины, девушки и мальчишки. И Костя видел их просветленные лица, сияющие глаза, слышал слова восторга.

В эти минуты Костя как никогда гордился тем, что он гражданин Советского Союза. «Как бы хорошо прочитать вот так же первому это сообщение пионерам Веселой Горки!» — подумал он, и в его воображении живо всплыли Ганька, Женька, Намжил, десятиклассники, создавшие бригаду животноводов — имени «Молодой гвардии».

…В эти же минуты, потрясенный сообщением ТАСС, сидел за столом в университетской библиотеке Иренсо Нцанзимана.

— Друг, — шептал он, склоняясь к незнакомому студенту, — как понимать «усовершенствованной многоступенчатой»?

И студент, к счастью оказавшийся пятикурсником с математического факультета, стал подробно объяснять Иренсо эти слова.

— Угандийцы часто говорят: бог никого не допустит к звездам. А он допустил. Безбожников русских допустил! — засмеялся Иренсо.