Леон Баттиста Альберти - Книги о семье

По всей вероятности три книги De iciarchia (Домострой) представляют собой последнюю литературную работу Альберти, возможно, его последнее произведение. Хотя у нас нет абсолютно надежных сведений на этот счет, доказательства, собранные Лукой Боскетто [231] Note sulDe iciarchia di Leon Battista Alberti, dans «Rinascimento», s. II, XXXI, 1991, p. 183–217, в частности, n. 5 (p. 184 sv.) и n. 52 (p. 205). делают наиболее вероятной позднюю датировку этого сочинения, во всяком случае, после 31 мая 1470 г., когда во время одного из «редких и коротких» посещений Альберти Флоренции, по собственным словам автора, он не мог лишиться «ощущения, что чувствует себя там чужим» [232] Cp. De iciarchia, dans L.B. Alberti, Opere volgari, a c. di C. Grayson, vol. II, cit., p. 185–286: 204: «sonci [sc. И Florence] come forestiere, raro ci venni e poco ci dimorai». . Диалог Cena familiarise одержит явную ссылку на такое посещение, и его действие разворачивается во время него. Дата его составления принадлежит к самым неопределенным: Манчини связывал его с книгами De familia , впрочем, очень приблизительно, основываясь только на тематической близости двух сочинений [233] Cp. Girolamo Mancini, Vita di Leon Battista Alberti, Firenze, Carnesecchi, 1911 2 [= Roma, Bardi, 1967 et 1971], в частности, p. 245. , но этот краткий диалог, по-видимому, был написан гораздо позднее, вероятно, около 1462 или 1463 г., во всяком случае тогда, когда Рим давно уже стал постоянным местопребыванием Леона Баттисты. С другой стороны, имеющиеся у нас биографические данные не оставляют выбора: после своего возвращения в Рим в 1443 г. на протяжении многих лет Альберти занимался, видимо, исключительно техническими, художественными и архитектурными экспериментами, и свои теоретические и литературные работы писал только на латыни [234] За исключением, возможно, Ex ludis rerum mathematicarum, составление которых было определенно закончено в январе 1452 г. Но сведения, которыми мы располагаем относительно датировки Ludi, почерпнуты из посвящения их маркизу Мелиадузо д’Эсте, составленного после изготовления подносной рукописи и, возможно, редактирования текста, который мог быть составлен за несколько лет до этого. . В этом смысле было бы трудно отыскать здесь место для «Семейного ужина». Составление этого произведения знаменует, следовательно, некоторым образом, «возвращение» Альберти к volgare; его новый поворот к диалогу и к ragionare domestico , а также возрождение его интереса к (его) семье; таким образом, оно совпадает с сочинением трактата Sentenze pitagoriche , в рукописи которых Florentinus IIIV 38 уточняется, что автор преподнес его своим племянникам на Рождество 1462 [235] На с. 151: «Sentenze pitagoriche f 1462. Dono per Natale ai nepoti». См. в этой связи также Guglielmo Gorni, Tre schede sull Alberti volgare , dans «Interpres», I, 1978, p. 43–58: 55 ss. г. и одновременно упоминается о трех книгах De iciarchia , подлинном духовном завещании Альберти, согласно диалогу, адресованном этим же племянникам.

В действительности нет никаких сомнений, что эти семь сочинений составляют в творчестве Альберти особую и отдельную группу, как потому, что они явно выражают одну и ту же концепцию диалога в качестве жанра ragionare domestico е familiare, порожденную требованием подражания и реализма; так и потому, что они характеризуются и сознательным отрицанием этого требования и, уходя от реальности, становятся снами или диалогами-«грезами», происходящими между нематериальными собеседниками, на грани человеческого мира, в мире Утопии, и притом во многих отношениях утопии-«ноктюрна».

К этому последнему типу трактатов относятся как две книги «Теодженио», так и «Деифира», единственные диалоги группы, которые пользовались в XV веке и на протяжении всего Ренессанса успехом у издателей и у читающей публики. Мимоходом заметим: этот «меланхолический» аспект творчества Альберти, столь подчеркивавшийся Ринальдо Ринальди [236] Cp. «Leon Battista Alberti malinconico», dans Storia della civiltä letteraria italiana , diretta da Giorgio Barberi Squarotti, vol. II: Umanesimo e Rinascimento, di Rinaldo Rinaldi, t. I, p. 207–228. Ср. также Id., Melancholia albertiana: dalla Deifira a/Naufragus, dans «Lettere italiane», XXXVII, 1985, p. 41–82. , в то время явно привлекал больший интерес, чем «светлые» произведения гуманиста. Однако было бы странно предполагать, что тексты, не получившие никакого распространения, в частности, De iciarchia , могли бы оказать все то влияние на «поведенческие трактаты» XVI века, которое им приписывают [237] Ср. особенно Giorgio Patrizi, «II libro del Cortegiano e la trattatistica sul comportamento», dans Letteratura italiana , [diretta da Alberto Asor Rosa], vol. III: Le forme del testo, t. 2: La prosa, Torino, Einaudi, 1984, p. 855–890: 878–883. (Ha р. 879, автор утверждает, между прочим, что «Именно трактат Альберти [sc. le De iciarchia : ] объединил в себе, а затем излучал педагогические сюжеты, заполнившие всевозможные, в том числе гораздо более поздние трактаты о поведении […]»). .