Марианна Гончарова - Чёрная кошка в оранжевых листьях

Даня рассказывает мне: «Мы гуляли с Андрюшкой у озера и видели жабу ОСЛЕПИТЕЛЬНОЙ красоты».

Еще Данька сказал о ком-то: неначатое высшее образование.

Сегодня ко мне привозили пятилетнюю девочку. Я занималась с ней 45 минут. За это время она выучила английский алфавит и начала читать…

Мама ее говорит, что она ее, девочку, боится. Что девочка сама начала читать в три года.

Девочка мрачная, смотрит исподлобья…

Пошла в школу в первый класс, на втором уроке встала, собрала вещи и пошла к выходу. Ее спрашивают: «Ты куда?»

Она: «Домой. Мне скучно».

Вчера встретила лошадь. И мы с ней стояли. Она такая немолодая, уставшая, я тоже не в лучшей форме…

Мама пришла сегодня с рынка, рассказывает.

Дядька дотошно спрашивает у молочницы:

— Молоко свежее?

— Свежее, свежее.

— Правда?

— А как же… Вы ко мне всегда будете приходить, если возьмете разок. У меня очень хорошее молоко.

— Вечернее или утреннее?

— Утреннее, еще теплое…

— А жирное?

— Жирное-жирное, пробуйте.

— Та не. Я сам молока не пью… (И с гордостью.) Это мне для котика… Его зовут Дядя. Он молочко любит лакать. Я люблю смотреть.

Вчера и сегодня я просто гадкая. Даже огрызаюсь. Даже с собакой поссорилась. Он залез в укромное место и оттуда ворчит:

— Сво-о-о-олллочь… Я к ней всей душою, а она меня пну-у-ла! Пылесо-о-сом!

Начинается мое время — идут особенные дни. Когда кажется, что все впереди, что все можешь, что все прекрасное, созданное чьим-то воображением, обязательно существует где-то неподалеку, что все еще будет, и будет обязательно. Даже когда стоишь у зеркала, нравится то, что там видишь.

Такие дни наступают, такие дни… Попадаются хорошие книги, интересные фильмы, приходят хорошие письма. Дни такие, потому что такие дни.

Вчера у нас работал мастер, сегодня в 16.00 он тоже придет, такой хороший непьющий мастер, перестилает пол в прихожей, работает споро, припевая что-то на итальянском языке. Оказывается, он несколько лет работал в Италии и там научился работать, песни про феличиту петь и не пить. Начал он с того, что выключил все, что торчало из розеток, в том числе нижний телефон и компьютер, бормоча: «Зизимления, зизимления…»

Брожу по улицам, там, где частный сектор, рассматриваю гусей… Интересные люди они, эти гуси. Однажды рано утром к нам на крыльцо пришла гусыня. Откуда я знаю, что гусыня? Лицо у нее было тонкое, женственное, она волновалась и суетилась абсолютно как-то по-женски, мол, потерялась, а у меня там где-то дети… Она гоготала и хлопала крыльями. Кот Степанчик шипел, Чак лаял, но гусыня не уходила, мы были ее последней надеждой. И мы с Линой побегали по улицам, расспрашивая соседей, и нашли гусынин дом.

А только что ко мне приходили записывать в партию — ой, я так смеялась, так смеялась! Хотела с ними поговорить подольше, но они сказали, что у них план, — им сегодня надо еще сорок человек записать!

Звонил Слава Верховский, рассказывает: «Вчера у нас в Донецке был еврейский погром — я побил антисемита…» Мой хохот заглушил сирену штаба гражданской обороны. У них как раз ученья идут.

Сделала кардиограмму, набежали знакомые доктора, слушали трубочками, сказали, что просто тахикардия, чего-то выписали. Позвонила Сергею Карташову в Вижницу. Он сказал, что мои сердечные болезни лечатся только одним лекарством — радостью. Очень дефицитное лекарство. Но нам надо, мы достанем.

Вот бы кто-нибудь написал такие стихи… О судьбе, о том, что она знает, что делает, о знаках, которые подает жизнь, и надо только уметь их читать, о том, что встречи не сбываются только для того, чтобы рано или поздно сбыться.

Кажется, письма уходят куда-то в пустоту, в никуда, и где-то на какой-нибудь альфе Центавра сидят на краю света зелененькие человечки, читают мои письма, хихикают или печалятся, болтая ножками…

Только семь нот, только семь… Кто научит меня расставлять ноты так, чтобы получилась гармония? Я ведь стараюсь, но мелодии все нет и нет. И напрасны мои усилия, и жизнь уходит…

Разве ночью обязательно спать? Когда не спится, говорил мой дед, надо вставать и что-то делать. Например, играть на фортепиано… Это первое, что приходит мне в голову, когда я не сплю. Интересно, что в это время приходит в голову моим соседям?