Элинор Портер - Поллианна [litres]

Последнее слово он произнёс едва слышно, но Поллианна услышала.

– Прошу вас! – поспешно проговорила она. – Вы ещё не знаете всего. Есть одна вещь, которая может сделать вас очень счастливым…

– Только не меня, Поллианна.

– Именно вас, сэр! Разве вы не говорили однажды, что только женская рука или присутствие ребёнка может дать ощущение дома? Я знаю, как это устроить. В смысле где взять ребёнка. Я говорю не про себя, а про другого ребёнка…

– Кроме тебя, мне никто не нужен, – проворчал мистер Пендлтон.

– Вам он понравится. Вот увидите. Вы же хороший, добрый! Вы способны радоваться радугам в хрустальных призмах, вы копили деньги для бедных язычников…

– Поллианна! – резко перебил её мистер Пендлтон. – Давай прекратим этот глупый разговор! Я тебе уже сто раз объяснял: никаких денег ни для каких язычников я не копил! Даже никогда в жизни не пожертвовал им ни единого цента…

Он с вызовом посмотрел девочке в глаза, ожидая, что она начнёт возмущаться. Но этого не случилось. В её глазах не было даже разочарования. Только радость.

– Ура! Вот здорово! – вдруг воскликнула она. – Как я рада! То есть я не то хотела сказать… – запнулась она, покраснев. – Я рада вовсе не тому, что вы не копили денег, чтобы обратить язычников в христианство… Как, например, тех беспризорников из далёкой Индии, которых хотят усыновить столько людей… Я имела в виду нашего Джимми Бина. Возьмите его к себе!

– Ты о ком?! – изумился мистер Пендлтон.

– О Джимми Бине. Вы же сами хотели «присутствия ребёнка». А ему нужна семья. Неделю назад он ужасно огорчился, когда дамы из благотворительного комитета отказались брать его, потому что он местный, а не откуда-то издалека… Вы не представляете, как он будет вам рад!

– Будет рад? – недоуменно пробормотал мистер Пендлтон. – Поллианна, прекрати молоть чушь!

– То есть… вы не хотите взять его к себе?

– Именно так.

– Но ведь он то, что вам нужно! У вас будет «присутствие ребёнка»! – чуть не плача от огорчения, пролепетала Поллианна. – И вам не будет одиноко – если вы возьмёте Джимми!

– Не сомневаюсь, – кивнул мистер Пендлтон. – Но в данном случае я бы предпочёл одиночество.

Вдруг девочка вспомнила о том, что однажды рассказала ей Нэнси.

– Да неужели, – выкрикнула она, гневно сдвинув брови, – какой-то ваш скелет в шкафу лучше, чем настоящий, живой мальчик?!

– Мой скелет в шкафу?!

– Ну да. Нэнси сказала, что он у вас где-то спрятан…

– Ах вот оно что…

Неожиданно мистер Пендлтон откинулся в кресле и затрясся от смеха.

Глядя, как он хохочет и никак не может остановиться, Поллианна обмерла от страха. У неё на глазах блеснули слёзы.

Увидев, что девочка напугана, мистер Пендлтон быстро взял себя в руки. Его лицо снова помрачнело.

– Поллианна, ты даже сама не знаешь, как ты права, – тихо сказал он. – Я нисколько не сомневаюсь, что «настоящий, живой мальчик» гораздо лучше скелета в шкафу. Но к сожалению, мы не всегда можем распоряжаться своей судьбой. Иногда мы слишком крепко прикованы к своим скелетам. Понимаешь?.. И всё-таки мне почему-то хочется, чтобы ты поподробнее рассказала о своём мальчике.

Поллианна принялась охотно рассказывать про Джимми. Её история заметно растрогала мистера Пендлтона. К тому же недавний припадок смеха разрядил атмосферу. Так или иначе, перед тем как отправиться домой, Поллианна смогла уговорить мистера Пендлтона хотя бы познакомиться с Джимми. Встреча была назначена на субботу.

– Ах, как я рада! Уверена, он вам понравится, – сказала она, прощаясь. – Мне так хочется, чтобы у Джимми наконец появилась настоящая семья.

В то самое время, пока Поллианна рассказывала мистеру Пендлтону про Джимми Бина, местный пастор, преподобный Пол Форд, решил немного прогуляться по лесу. Священник надеялся, что моцион по склонам Пендлтонской горы будет как нельзя кстати для служителя Господа, утомлённого нелёгким пастырским служением.

Преподобный чувствовал себя отвратительно. В течение всего прошедшего года, вопреки всем его стараниям, дела в приходе шли хуже и хуже. Что бы он ни предпринимал, прихожане продолжали склочничать, ссориться и завидовать друг другу. Уж как он их совестил, увещевал, пытался пробудить в них христианские чувства – всё было тщетно! А ведь он искренне желал им добра!.. Увы, все его благие намерения лишь усугубляли ситуацию.