Рафаэль Альберти - Война начиналась в Испании

Агуэро. Наверно, вы полагали, сеньор Маркиз, что я воюю на другой стороне?

Эчаве( похлопывая капитана по плечу ). Сейчас все разъяснится. Мы привезли вам сюрприз, Адела. Так что приготовьтесь…

Адела. Да говорите же, в конце концов, а то не знаю, что и думать. Хороший он, этот ваш сюрприз?

Эчаве. Замечательный! Раз, два… три!

Вновь открывается дверь, и широким шагом входит по-деревенски одетая женщина; заметно, что она в положении. Одни из присутствующих удивлены, другие понимающе переглядываются. Женщина останавливается перед Аделой, какое-то время стоит молча, видя ее растущее удивление, и затем разражается громким мужским смехом, которому вторят гости.

Медина( переодетый ). Не узнаешь меня, дорогая женушка?

Адела. Не может быть! Неужели это ты, Роберто? ( Обнимаются. )

Медина. Все это пришлось сделать ради нашей родины.

Агуэро. Доложите нам о своей одиссее, лейтенант Медина.

Медина. Ничего особенного.

Хасинта. Должно быть, она была такой героической…

Паскалин. Смотрите, как меняются времена; и однако же, на протяжении веков изобретательность героев остается прежней, она лишь принимает разные формы. Например, Улисс…

Агуэро. In illo tempore — Ulises [92] В то время — Улисс ( лат. ). . А сегодня другое имя — лейтенант Медина.

Маркиз. Речь идет о каком-нибудь срочном задании, связанном с переходом линии фронта?

Медина. Речь идет о необходимости лично подтвердить шифровку. Мы не знали, получил ли капитан Агуэро — так сказать, наш посол во вражеском лагере — это послание, и очень беспокоились. А передавать приказы по радио стало опасно.

Эчаве. Следует, ввести Маркиза в курс дела. ( Тихо. ) Пожалуй, женщин лучше удалить на некоторое время.

Маркиз. Сестра, не хочешь ли угостить нас чем-нибудь? Чтобы слуги тут не мельтешили, спустись-ка сама в погреб. И принеси нам столетнего, хорошо?

Эчаве. Прекрасно!

Паскалин. Тысяча восемьсот тридцать шестой! Годом раньше, если мне не изменяет память, умер Сумалакарреги [93] Сумалакарреги, Томас де (1788–1835) — испанский генерал-карлист, прославившийся своими победами над либералами. В 1835 году был тяжело ранен во время осады Бильбао и вскоре умер. .

Маркиз. Адела и молодой профессор могут пойти с тобой. Им будет интересно посмотреть подземные галереи.

Xасинта. Предлог, чтобы удалить дам.

Паскалин. Дам и профессоров.

Адела. Какие страшные вещи они, должно быть, замышляют! Пойдемте, пойдемте скорей отсюда.

Хасинта, Аделаи Паскалинуходят.

Медина( доверительно ). Наши силы в опасности. Они ждут приказа в казарме и могут погибнуть, если осада, которой они фактически подвергаются, будет подкреплена атакой колонны красных, формирующейся в нескольких километрах отсюда, в Сан-Бласе. Эта колонна будет разделена на два отряда. Один из них — кто будет им командовать, пока неясно, не так ли, Агуэро? — можно было бы направить через этот замок…

Агуэро. Понятно… Не возражаю.

Медина. В таком случае я считаю…

Агуэро. Понятно. Я согласен с этим решением и приложу все усилия, чтобы выполнить свой долг.

Капеллини. Превосходно, капитан. ( Обводит взглядом собравшихся. ) И очень логично. Вам не кажется? Поскольку капитан Агуэро, по иронии судьбы, оказался одним из немногих защитников Божьего дела, пока пользующихся доверием дьявола, он лучше любого другого сможет его обмануть. ( Смеется визгливым смешком. )

Эчаве. Несомненно, ваше преосвященство, несомненно. ( Вторит смешку епископа. ) Обмануть и дать ему как следует по голове! Как вы думаете, сеньор Маркиз?

Маркиз. Я полагаю, что вопрос мне ясен, хотя в теологии я профан… Однако… давайте говорить потише.

Эчаве( встревожен ). Кто-нибудь подслушивает?

Маркиз. Нет, никто не подслушивает. Но давайте говорить потише.

Капеллини. Нас слышит Господь — покровитель наших войск. Ему не нужно кричать — но и молчанием его не обманешь…

Маркиз. Конечно, конечно. Наверно, дьявола тоже… Ну а нас… Страх так многолик! И кроме того… Все это слишком запутанно!

Агуэро. Сеньор Маркиз, может быть, в этих словах скрыто недоверие ко мне?