Мне снилось, что я дома, бегу по длинной, извивающейся дорожке Пенмаррика, мимо цветущих рододендронов. Изабелла ждет на пороге, на ней длинное белое свадебное платье, она улыбается, видя, что я бегу к ней. Поэтому я бежал, бежал и бежал, чувствуя запах свежескошенной травы и соленого ветра с моря, а солнце было ярким и теплым, и наконец я добегал до Изабеллы, а она оказывалась просто восковой фигурой. А когда я пробегал мимо нее в холл, дом был запыленным, запущенным, крыша провалившейся.
«Изабелла! – кричал я. – Изабелла!»
Я был весь в поту, но, когда открывал глаза, Пенмаррик исчезал, а я лежал на жестких тюремных нарах.
– Ради бога! – жаловался кто-то рядом.
– Тсс. Это всего лишь майор Всезнайка. Не из-за чего волноваться. Каждую ночь одно и то же.
Я снова засыпал. Теперь мне снился Саймон Питер Рослин: он был в «роллс-ройсе» с шофером, а я стоял у обочины, снимал шляпу и кланялся, когда он проезжал, а когда поворачивался к своему плугу, то думал, что ничто не имеет значения, даже то, что Пенмаррик превращается в руины, потому что у меня есть Изабелла, потому что Изабелла меня любит, потому что Изабелла будет ждать моего возвращения…
Я стоял на вокзале – большом вокзале, Ватерлоо наверное. Я возвращался домой, кругом были огромные толпы людей, поэтому ее было трудно увидеть. А когда я увидел ее, она стояла ко мне спиной, и я подумал, что это странно, потому что она должна была бы искать меня так же упорно, как и я ее. Я пробегал всю платформу, ныряя между людьми, а когда наконец добегал до нее, понимал, что это совсем не Изабелла, а чужая женщина, которую я никогда раньше не видел. Поэтому я продирался сквозь толпу и выкрикивал ее имя: «Изабелла! Изабелла! Изабелла!»
– Заткнись, Джонни! Вот молодец. У нас от тебя бессонница.
– Черт побери…
– Молитва сегодня что-то дольше, чем обычно. Получаем за свои деньги больше, чем всегда.
Изабелла меня ждет. Когда я вернусь домой, там будет Изабелла. Мне только и нужно, что остаться живым. Мне только и нужно, что остаться в живых и не потерять рассудок, потому что меня ждет Изабелла, и я когда-нибудь вернусь домой.
Мне снился фиолетовый вереск, зеленый папоротник-орляк, серые стены замка Чун, я чувствовал запах шиповника у двери дома моей матери, а обочины узких деревенских дорог были расцвечены очным цветом, колокольчиками и лютиками, и в саду Пенмаррика горели экзотические краски. Изабелла была там, в саду Пенмаррика, она улыбалась и шла мне навстречу, она говорила: «Прости, Джан, но, понимаешь, я думала, что ты не вернешься. Мне было так тоскливо, так душно и… понимаешь, я больше не хотела ждать. Я знаю, ты поймешь. Дорогой, ты такой понимающий, я уверена, что ты уже догадался, что я всегда любила только Кита. Ты сам виноват: ты появился и очаровал меня, когда я была еще слишком молода, чтобы понимать, что к чему. Но не вини себя, дорогой, не упрекай за то, что произошло, я тебя искренне прощаю. На самом деле я молюсь за тебя каждый день и надеюсь, что, когда у тебя будет свободное время, ты приедешь к нам в гости в Девон».
Но конечно же, это был только сон; я понял, что это сон, как только открыл глаза, потому что Изабелла любит меня, ждет, и однажды…
И однажды, в 1945 году, я вернулся домой.
6
Я был на вокзале, большом вокзале, Ватерлоо. Он был полон народу. Странно, но мне почти хотелось, чтобы это было во сне, но на этот раз я не спал. Это было наяву.
Я был очень напуган.
Я вышел из поезда, остановился на платформе и вгляделся в бурлящую толпу. Вокруг меня обнимались мужья и жены. Все кричали, плакали и смеялись одновременно. В воздухе стояло возбуждение, а когда локомотив с неожиданным трубным звуком выпустил пар, никто этого и не заметил.
Я пошел по платформе. Я был в форме, с сумками в руках. Со стороны я, должно быть, выглядел как любой другой солдат, но я говорил себе, что только от меня зависит, я увижу ее первой или она меня. Я дошел до барьера, прошел через огромный холл за ним, но ее не было и следа.
Может быть, она не получила мою телеграмму? Я постоял у барьера, напрягая зрение, но увидел только безликих мужчин и женщин, которые бросались друг другу в объятия; я же, потрясенный и одинокий, стоял у платформы.
Значит, справедливости все-таки нет, нет двуглавого чудовища, которое может благосклонно улыбнуться, нет Бога, который мог бы обо мне позаботиться. Есть только случай, слепой случай, бессмысленно крутящийся в темном вакууме, потому что Изабелла не приехала меня встречать, потому что Изабелла больше меня не любит, потому что я потерял Изабеллу.
Читать дальше