Роже Гар - Семья Тибо (Том 1)

И вдруг ее пронзила мысль, что она могла бы иметь от него еще одного ребенка. Все ее несбывшиеся мечты мгновенно ожили. Сын от Жерома, маленький брат Даниэля, ее ребенок, - он будет принадлежать ей одной... Она готова была упасть на пол, обнять колени Жерома и, подняв лицо к нему, шепотом заклинать: "Я хочу иметь от тебя ребенка!" Но ведь ради прихоти она поставила бы под удар все свое будущее, на которое положила столько труда. Внутренне она затрепетала, и ее взор на миг погрузился в несбыточную мечту и сразу потух. "Нет, нет", - сказала она про себя.

- А как поживает Даниэль? - вдруг спросила она.

- Кто? Даниэль, мой сын? Разве ты его знаешь? - смущенно спросил он.

Ринетта почему-то надеялась, что Даниэль имеет какое-то отношение к приходу Жерома. Она тут же пожалела, что произнесла его имя, и решила больше ничего не говорить. Пусть отец и сын никогда не узнают, какой любовью, какой путаной любовью... И она уклончиво ответила:

- Знаю ли я его? Да его весь Париж знает. И я с ним встречалась.

Жером еще сильнее заволновался. Однако что-то помешало ему спросить: "Здесь?"

- Где же? - выговорил он.

- Да повсюду. Во всех ночных кабачках.

- Так я и думал. Я уже говорил ему, как отношусь к его образу жизни!

Она поспешила добавить:

- О, это было давно... Право, не знаю, бывает ли он еще там. Может быть, остепенился, как и я...

Жером взглянул на нее, но ничего не сказал. С искренним огорчением размышлял он о том, как развращена молодежь, о падении нравов, об этом злачном месте и об этом вот существе, погрязшем в пороке... "Как нелепо устроена жизнь!" - подумал он и вдруг почувствовал какую-то подавленность, угнетение и раскаяние.

Ринетта же, снова увлеченная грезами о будущем, устроить которое она так теперь старалась, уже мечтала вслух, пощелкивая круглой подвязкой.

- Да, теперь-то я уже почти выкарабкалась. Оттого-то больше на вас и не сержусь... Если я и впредь буду рассудительна да старательна, то года через три - прощай Париж! Ваш мерзкий, нищий Париж!

- Почему же через три года?

- А вот почему, считайте-ка: еще и месяца нет, как я сюда определилась, а у меня уже пятьдесят - шестьдесят франков в день чистоганом. Четыреста франков в неделю. Значит, за три года, а может, и поскорее я прикоплю тридцать тысяч франков. И в тот же день - конец Крикри, Ринетте и всему прочему! Хватает Викторина свою кубышку, все свои манатки - и скок на поезд в Ланьон! Прощайте, друзья-приятели!

Она хохотала.

"Нет, все же я не так плох, как мои поступки, - думал Жером с какой-то мрачной убежденностью. - Право, нет, все гораздо сложнее. Я стою большего, чем моя жизнь. Но ведь если б не я, эта девчушка... Если б не я..." Из глубин его памяти снова выплыли пророческие слова: "Горе человеку, из-за которого свершается бесчинство..."

- А родители твои живы? - спросил он.

Одна мысль, пока еще смутная, от которой он даже старался отделаться, медленно зарождалась в его уме.

- В прошлом году, в день святого Йова, умер отец.

Она запнулась, хотела было перекреститься, но раздумала.

- Из всей родни у меня осталась только тетка, живет в собственном домике на площади за церковью. В Перро-Гиреке не бывали? У старушки, значит, одна я наследница. Добра-то у нее никакого нет, зато есть дом. А живет она на ренту в тысячу франков в год. Она долго была в служанках у одних дворян. К тому же сдает напрокат стулья в церкви, а это тоже доход... И вот, продолжала Ринетта, и лицо ее просветлело, - на тридцать тысяч капитальца, как говорит мадам Жюжю, я могу иметь такую же ренту или около того. Да постараюсь вдобавок и подработать. Будем с ней жить вдвоем. Мы и прежде ладили. А ведь там, - заключила она с глубоким вздохом, пошевеливая ногой и глядя на носок своей атласной туфельки, - там ведь никто обо мне ничего даже и не слышал. Со всем покончу, все и забудется...

Жером встал. Замысел его ширился, захватывал его. Он прошелся взад и вперед по комнате. Проявить великодушие... Искупить...

Он остановился перед Ринеттой:

- Как видно, вы очень любите свою Бретань?

Ее до того удивило обращение на "вы", что она даже не сразу ответила.

- Еще бы! - вымолвила она наконец.

- Ну, раз так, вы туда возвратитесь... Да... Слушайте же.

Он снова начал шагать по комнате. Им овладело нетерпение балованного ребенка... "Если не сделать этого сейчас же, - подумал он, - то я ни за что не ручаюсь..."

- Так выслушайте же меня, - повторил он прерывистым голосом. - Вы туда возвращаетесь. - Глядя ей прямо в глаза, он изрек: - Сегодня же вечером!