Сахиб Джамал - Черные розы

— Вот это тоже подарки. Но их прислали с иным чувством. Подарки присланы дочери садовника одной иностранкой… Как видите, посторонний человек волнуется за судьбу больной и несчастной афганской девушки, а вы…

Фахрулла заметил, как губы у Зульфии опустились и на глазах появились слезы.

— И вы, профессор, верите в искренность этого жеста?

— Безусловно!

— Напрасно! Держу пари — это очередная проделка красных.

— С каких это пор вы причисляете миссис Мелби к их разряду?

Шнейдер остолбенел.

— Миссис Мелби больше похожа на искусную миссионерку, чем на… — беспомощно залепетал он.

— Сестра, отнесите это Амаль, — сказал, не слушая его, мирза Давуд. — И не говорите, от кого.

— Ну, как же вы решаете? — обратился он к Шнейдеру, когда Зульфия вышла. — Готовы ли вы дать исчерпывающее объяснение и принести извинения?

Шнейдер вскочил.

— Я вам, господин профессор, не школьник! В таком случае… В таком случае я готов подать в отставку. — «Посмотрим, как вы затанцуете без меня», — злорадствовал он про себя, уверенный, что мирза Давуд не рискнет остаться без окулиста.

— Как вам будет угодно! — холодно произнес мирза Давуд и протянул руку к трубке звонившего телефона. — Слушаю!

— Профессор Давуд-хан?

— Да.

— Вас беспокоит доктор Скрипкин. Мир и здоровье вам…

— Вам тоже, дорогой коллега. Чем хотите обрадовать?

— О, вы даже и не подозреваете… Рядом со мной стоит доктор Хашимова.

— Саадат-ханум?! — вскрикнул мирза Давуд. — Умоляю вас, передайте ей трубку.

— Аллах, ты милостив к нам! — поднял глаза к небу Фахрулла.

Шнейдер метнул на него злой взгляд.

— Ханум, я счастлив слышать ваш голос… Мы так жаждем вас видеть! Скажите, доктор Скрипкин рассказывал вам об Амаль?

— Да, но, к сожалению, я не могу помочь… Жду самолета из Ташкента.

— Ханум, мы закроем небо Кабула!

— Даже та-ак?..

— Да, ханум. Все небесные силы встанут на сторону несчастной. Мы вызовем на помощь и дождь, и бурю, и ветер…

— И вам не жаль меня?..

— Боже мой! Но кто же поможет нашей несчастной Амаль!.. Ханум, прошу вас, примите обездоленную дочь садовника за свою. Осмотрите хотя бы ее… Я еду за вами!

Мирза Давуд бросил трубку и выбежал из кабинета.

Шнейдер наградил профессора Фахруллу злорадной улыбкой.

Уже более часа сидела доктор Хашимова у Амаль. Она расспрашивала ее об обстоятельствах, вызвавших болезнь, исследовала глазное дно, изучала результаты анализов, рассматривала рентгеновские снимки. Покинув палату вместе с мирзой Давудом и Фахруллой, она сказала:

— Думаю, что операция даст положительные результаты.

Афганские коллеги обрадованно вздохнули.

— Однако я должна честно сказать, — продолжала Хашимова, — операция очень сложная…

Шагая по мягкой ковровой дорожке коридора, все трое молчали. Каждый был занят своими думами. Первый оборвал тишину Фахрулла.

— Бедная Амаль!.. — со вздохом сказал он. — Если бы вы знали, ханум, как мне жаль ее! Какие лучистые у нее глаза!

— Слепота! Что может быть горше этого несчастья? — тихо сказал мирза Давуд. — Не знаю, можно ли верить статистике, но она говорит, что более миллиона людей на земле утратили зрение только из-за бельма.

— Удаление бельма теперь не проблема, — ответила Хашимова.

— Да. Весь мир благодарен советской тканевой терапии. Клиника получила труды вашего института, посвященные этой области, и мы начали опыты…

В кабинете главного врача, куда они вошли, уже давно и настойчиво звонил телефон.

— Спешу обрадовать вас, профессор… Русский окулист Хашимова в Кабуле! — сообщила Мелби. — Я звонила в посольство Советского Союза, доктору Скрипкину. Вот он и обрадовал меня этой вестью. Но знаете… — Миссис Мелби страшно торопилась и говорила быстро-быстро, словно боясь упустить каждую минуту. — Знаете, она уже завтра улетает в Россию…

Мирза Давуд расхохотался.

— Что вы смеетесь, мистер Давуд?.. Вам следует встретиться с ней и удержать.

— Вот и отлично! Приезжайте и помогите нам уговорить доктора Хашимову остаться.

— Да разве она у вас?

— Стоит рядом со мной.

— О, какое это счастье! — раздалось в трубке, и тут же последовали гудки.

— Спешит к нам, — улыбнулся мирза Давуд, вешая трубку. — Ну, берегитесь, доктор Хашимова!..

Не прошло и десяти минут, как дверь кабинета распахнулась и к ним влетела возбужденная, раскрасневшаяся Мелби.