Сахиб Джамал - Черные розы

«О, если бы мои дети были такими же сердечными, как этот кочевник к своим родителям, — думал Азиз-хан, не спуская глаз с Надира. — А мои дочки ждут не дождутся, когда аллах возьмет мою душу, чтобы размотать годами накопленное добро. Нет, такого молодца нельзя упускать! Такой джигит может защитить дом от сотен врагов». Он протянул юноше флейту и уже совсем ласково проговорил:

— Молодец! Сын афганца не должен знать страха. Разрешаю тебе отныне петь, только не в полночь, а на заре, чтобы твои песни будили людей на молитву и работу. Понял?

— Да, саиб!

Схватив флейту, Надир провел по ней трепещущей рукой и облегченно вздохнул.

— Ты счастливей меня, Биби, — продолжал Азиз-хан, — у тебя львенок, а не сын. Идите. Я все ему прощаю… Идите и спокойно работайте.

Низко поклонившись, Биби вместе с сыном покинули двор. Азиз-хан глядел им вслед и кипел от жгучей зависти. И снова он простить себе не мог, что не купил Амаль в свой гарем. Эта красивая арабка непременно подарила бы ему вот такого парня, как Надир!

У беспокойной и непоседливой Гюльшан был свой мир, свои стремления. Уже в четырнадцать лет она влюбилась в богатого юношу Шарифа, жившего по соседству. Ему было двадцать лет, и он больше походил на девушку, чем на мужчину. Но он оказался трусом, и она быстро разлюбила его. В поисках развлечений Гюльшан часто ездила в Кабул, к родственникам, которые вели в столице светский образ жизни. Там под защитой чадры она выходила гулять на набережную, где были расположены апартаменты иностранцев, любовалась белокурыми немками, чернобровыми, как и сама она, турчанками. «Удастся ли мне когда-нибудь ходить также без чадры, щеголять в нарядных платьях, открыто и свободно гулять, веселиться и разговаривать с молодыми людьми?» — думала Гюльшан. Возвращаясь в Лагман, она проклинала затворническую жизнь, девичью участь и называла свой дом тюрьмой.

А между тем годы шли. К отцу Гюльшан стали наезжать женихи и сваты. Но никто из них не занимал ее мыслей: они были не из тех, кого она ждала. От этих женихов нельзя ждать ничего необычного, героического. А она жаждала романтики, приключений и просила у судьбы героя, о которых пишут в книгах, рассказывают в сказках.

Уже двадцать лет жизни ушли за плечи Гюльшан, а ее желания и мечты остались при ней. Увидев Надира, она возблагодарила судьбу, и восторгам ее не было предела. «Да, только такой достоин моей любви, только мужчина с храбрым сердцем мог поднять винтовку на человека, который имеет свободный вход в королевский дворец».

Как она обрадовалась, что отец оказался милостив к этому горцу! В нем она видела свое спасение. Теперь ее счастье и будущее зависят от нее самой, от ее решимости. Ее герой живет здесь, в их доме, работает в саду!

Одна только встреча с ним, и она заворожит его душу. Сама первая обнимет, первая поцелует его. Нет, она никому не отдаст его буйную кудрявую голову! Как хорошо, что под рукой находится Амаль! Она поможет ей добиться желанного, долгожданного часа свидания с Надиром. Обязана помочь!

Потеряв покой после ночи, Гюльшан решила действовать. За завтраком, когда Амаль принесла цветы, Гюльшан, опередив мать, взяла у нее розы и потянула девушку в столовую. Она угощала дочь садовника всем, чем был богат ханский стол. Несмотря на уговоры, Амаль отказалась от угощения. Схватив с вазы шоколад, Гюльшан сунула его в рот девушке.

— Ешь, ешь… — весело смеялась она. — Ну как, вкусно?

— Угу, — отвечала Амаль, улыбаясь и кивая головой.

Встреча с Надиром могла бы состояться в комнате Амаль, но как сделать, чтобы она ни о чем не догадалась? И Гюльшан решила подействовать на слабую струнку девушки. Амаль любила слушать рассказы, стихи…

— Ты знаешь, Амаль, я получила новую книжку. Хочешь, я тебе почитаю?

Амаль собиралась в этот день стирать белье, но соблазн был настолько велик, что она заколебалась.

— Ох, маленькая ханум…

— Мы с тобой друзья… — ласково прервала ее Гюльшан. — У меня есть имя, и ты, кажется, его знаешь. Ну-ка, скажи, как меня зовут?

Девушки рассмеялись. Они ушли в сад и нашли там укромное, укрытое от глаз местечко. Гюльшан посадила напротив себя Амаль и открыла рассказ Рабиндраната Тагора «Азади» («Освобождение»).

— Ну, слушай внимательно!

— Хорошо, маленькая… Нет, нет, милая Гюльшан, читай, пожалуйста… Буду слушать, как песню Надира.

«Ах вот как! Значит, и ты пленена его пением!» — подумала Гюльшан и хотела уже начать разговор, из-за которого пришла в сад, но Амаль заторопила ее, и Гюльшан начала читать. Дойдя до песенки, которую герой рассказа Факирчанд поет своей возлюбленной, Гюльшан продекламировала ее.