Мэгги О'Фаррелл - Там, где тебя ждут

– Для облегчения горя.

– Ты думаешь, – крикнул он ей, – что это бессмысленное дерьмовое плацебо вернет мне дочь? Или облегчит боль потери тебя? Неужели ты так думаешь? Что это может хоть в чем-то помочь?

Дэниел заглушил воспоминание. Ему не хотелось думать о том, как она уходила в тот день, удалялась от него по коридору. И он не выбежал за ней на лестницу, не выбежал. Он не стал окликать ее, пока она шла по тротуару к такси. Не стал тогда ни умолять, ни пытаться удержать ее, хватаясь за что угодно, за ее куртку, за ее руки, за ее сумку. Он уверен, что сдержался.

Он закинул в рот еще два шарика, потом еще парочку. Возможна ли передозировка в приеме этих пилюлек? Из горла Дэниела вырвался хриплый лающий смех. Вот был бы удивительный случай. Смерть от плацебо.

Он мог бы позвонить Клодетт и спросить ее. Мог бы взять телефон и набрать номер, и соединиться с тем домом, их домом, ее домом. И что сказать? «Привет, милая, возможно, я превысил рекомендуемую дозу «Игнации». Означает ли это, что я умру? Или что буду счастлив вечно?»

Дэниел отбросил пузырек в сторону. Он взял газету, прочел заголовок, осознал, что она недельной давности и уже изучена им от корки до корки, но его взгляд продолжал скользить по строчкам.

Не отрывая глаз от страницы, он нащупал янтарный пузырек и сунул его обратно в карман.

«Вот так уже лучше», – подумала Клодетт, бредя вдоль берега в застегнутой от холода куртке. Она выбралась из дома, отправилась на прогулку, она справилась – отлично справилась. И что, собственно, случилось на кухне? Ничего особенного. Теперь она прекрасно себя чувствует. Стоило ли, право, рыдать из-за какого-то кофе! Из-за чего, черт возьми, она так нелепо расчувствовалась? Просто утром она немного хандрила. Кому нужен какой-то муж, когда у них и так полон дом?

Она повернулась к воде: бирюзовые глубины под огромным серо-голубым небом, кружевные волны прибоя накатывали на гладкий влажный песок. Вдали темными стрелами носились собаки, нарезая круги друг за другом, вздымая лапами фонтанчики мелких брызг. Она свистнула им, и они вскинули головы, повернув уши по ветру.

Припарковав машину, она сразу позвонила Найлу. Они как раз гуляли по той самой «Мостовой гигантов», и Найл поведал ей что-то о базальтовых и полигональных колоннах, заставив ее улыбнуться, потом передал телефон Марите, и девочка взахлеб протараторила какие-то сведения о геологических молотках, присовокупив к ним легенду о древних гигантах, а Кэлвин, дождавшись своей очереди, первым делом спросил, не могут ли они взять нового щенка и не назовут ли они его Финном?

– Да, – она вдруг осознала, что произнесла, – да.

Меньше чем через сутки дети вернутся, и возобновится нормальная жизнь, их дом наполнится звуками голосов и перестуком шагов, все опять будет именно так, как ей нравится.

Дэниел кружил по проходам супермаркета в районе Белсайз-парк. Он приоделся, протащился всю дорогу в гору с конкретной целью дойти сюда и купить какой-то питательной еды. Две или, может, уже три недели назад Ари заезжал повидать его и приготовил ужин. После этого он прибрал на кухне, забил холодильник продуктами и приклеил к дверце записку, гласившую: «ЕШЬ ЧТО-НИБУДЬ». Как для Алисы в Стране чудес, подумал позже Дэниел. Парень мог заехать снова в любой день, и Дэниелу хотелось показать, что о нем не стоит беспокоиться, что он держится на плаву, так что все в порядке. Впрочем, ему не хотелось, чтобы эти сведения дошли до Клодетт, совсем не хотелось: ему просто хотелось, чтобы парень перестал беспокоиться о благополучии никчемного приемного отца. Видит бог, у Ари хватало своих собственных забот.

Дэниел забрел в проход, где на полках красовалось семнадцать разных видов памперсов. Тут он вспомнил, почему ему не нравился этот супермаркет. Здесь слишком низкие потолки и тусклое естественное освещение, а кассы расположены так беспорядочно и неудобно, что очереди к ним змеятся по проходам.

Проходя мимо табурета на колесах, которым пользовались сотрудники супермаркета, расставляя товары на полках, Дэниел устало опустился на него. Только на минутку. Пора дать отдых ногам и постараться унять головную боль, пульсирующую, казалось, в ритме фоновой музыки, которая просачивалась во все отделы этого магазина.

Он глянул в свою корзину. Банка тунца, бутылка водки и одинокое яблоко.

«Проблема в том, – подумал он, – что здесь, видимо, не продают ничего хорошего». Полки забиты продуктами, но среди них нет ничего из того, что ему хотелось бы видеть дома.