Болеслав Прус - Анелька

Ягна бережно уложила ее, укрыла, потом выпроводила Юзека во двор. Мальчик чуть не плакал.

- Анельця больна, - говорил он. - Надо написать маме. Почему мама не едет?

- Тише, панич. У Анельци лихорадка, и ей мерещится всякое. Но это пройдет. Только бы тетушка воротилась и забрала вас отсюда. Бегай себе по двору, панич, а в комнату не ходи. Я сама присмотрю за Анелькой.

Оставшись один во дворе, Юзек все раздумывал: что такое с Анелькой? Он машинально подошел к колодцу. Покрытый зеленой плесенью сруб был так невысок, что мальчик мог заглянуть внутрь.

Он увидел поверхность воды, похожую на черное зеркало, а в ней - свое отражение, словно заключенное в раму на фоне чистого утреннего неба, которое там, в глубине, казалось темнее. Со старых бревен сруба по временам падали вниз капли с плеском то тихим, то звонким, напоминавшим отдаленный звон бубенчиков. Иногда над колодцем пролетала какая-нибудь птица, а Юзеку казалось, что это внизу, в колодце, что-то летает.

"А может, там - тот свет?" - думал Юзек, и ему уже представлялись серебряные дворцы с золотыми крышами, деревья, на которых растут драгоценные каменья, птицы, говорящие человеческим языком. Обо всем этом ему когда-то рассказывала нянька, а быть может, и мать. Он помнил даже, что в том царстве побывал раз такой же маленький мальчик, как он, и принес оттуда волшебную лампу.

Юзек решил, когда вырастет, спуститься в это подземное царство. Вот будет о чем порассказать, когда он вернется оттуда!

Он еще раз оглянулся на дом, где лежала больная сестра, потом, взяв старое сито, отправился ловить рыбу. Увлекшись этим занятием, он скоро забыл о доме, о сестре и о "том свете".

А Анелька все бредила.

По временам она сознавала, где находится, следила глазами за Ягной, хлопотавшей у печи, слышала шумное булькание варившегося в горшке супа. Но вдруг ей начинало чудиться, что она бродит по тенистому лесу, по мягкому темно-зеленому мху, и откуда-то пахнет малиной. Потом наступало забытье, и она уже ничего не видела, не слышала и не чувствовала.

Вот, ободренные тишиной, вылезли на середину комнаты два белых кролика. Тот, что побольше, нашел несколько листочков зелени и принялся их уплетать, одним красным глазом косясь на Анельку. Маленькому тоже хотелось погрызть зелени, но он был робок и только шевелил длинными усами да то и дело становился, как собачонка, на задние лапки.

- Карусь! - позвала Анелька, увидев их.

Кролики насторожили уши и, когда девочка протянула к ним руку, побежали в свою нору, быстро подскакивая на задних ногах.

- Карусик! - повторила Анелька.

На ее голос подбежала Ягна.

- Это кролики, паненка. Тише, тише. Головка не болит?

Анелька ярко блестевшими глазами посмотрела ей в лицо и сказала с улыбкой:

- Вы шутите! Ведь здесь только что был Карусик... и руку мне лизнул... вот смотрите, еще мокрая.

И она подняла к глазам свою худенькую горячую ручонку.

Жена Зайца покачала головой.

- Погоди, паненка, я тебе приготовлю такое лекарство - всю хворь как рукой снимет.

Как только она вышла в сени, Анелька забыла о ней и опять стала бредить. Теперь ее горячечные видения уже были смутны, ей мерещилась только какая-то бесконечная равнина, которая уходила за хутор, за болота и дальние леса, до самого горизонта, где исчезала за краем неба. И когда Анелька опустила руку, рука скользнула легко, убежала за ворота, за леса и болота и затерялась где-то среди звезд.

Потом Анелька увидела какие-то стены, гладкие и бесконечно высокие, но тут ей стало так тяжело, как будто на нее навалилась вся земля, и солнце, и все звезды с неба. Под этой безмерной тяжестью душа ее корчилась, и съеживалась, и все падала, падала куда-то, забывая тот мир, откуда она пришла.

Внезапно в этом пространстве она ощутила какое-то движение. Казалось, близко, рядом, зашевелился какой-то огромный предмет и двинулся с востока туда, где заходит солнце, заслонив собой весь горизонт. Анелька открыла глаза и увидела, что это Ягна, подняв ее руку, кладет ей под мышку кусок хлеба. Потом Ягна накрыла ее рваным одеялом и спросила:

- Ну как, не лучше тебе, паненка?

Анелька хотела ответить, что ей уже совсем хорошо, но вместо слов из горла ее выходили какие-то невнятные звуки.

Хозяйка зажгла свечу - громницу, накапала с нее воску в кружку с водой и велела Анельке выпить. Больная сделала глоток и удивилась, что вода имеет какой-то металлический вкус.

- И теперь не полегчало, паненка?

- Ох!

Жена Зайца решила прибегнуть к самому сильному средству. Взяв обеими руками концы своего передника, она сложила его в три складки, медленно приговаривая: