Болеслав Прус - Эхо музыки

- Эх, если бы можно было заснуть на несколько лет! - пробормотал шляхтич и снова закрыл глаза.

В каморке рядом фельдфебель просматривал списки и прикидывал в уме: "В шесть придут подводы, в семь тронемся. После полудня будем уже в губернии, там отправлю Мошека Бизмута в госпиталь на освидетельствование, остальных в казармы..."

- А который же из них Бизмут? - вслух спросил себя фельдфебель.

Память и воображение у него были весьма слабо развиты, и, чтобы припомнить лицо больного новобранца, он пошел в общую комнату.

Всмотревшись в болезненно-желтого, узкогрудого еврея, он сердито плюнул.

- Тьфу, подлец! - буркнул он, представив себе, как на смотру вот этакий Бизмут в своем сюртуке, на согнутых дугой ногах выходит вперед.

- Пан фельдфебель, - обратился к нему мещанин, - дозвольте моей жене зайти сюда. Она, наверное, дожидается у входа.

- А на что она тебе?

- Тошно мне...

Фельдфебель только плечами пожал и ничего не ответил. Взгляд его случайно остановился на шляхтиче, и он, что-то вспомнив, заглянул в списки.

- Вы, пан, родом из Вульки?

- Да.

- Я тоже оттуда, - сообщил фельдфебель. Ему, видно, хотелось поговорить с земляком о родных местах, но, заметив, что у фельдшера глаза зажглись любопытством, он сердито отвернулся и ушел в свою каморку.

Молчание новобранцев его угнетало, а так как предаваться мечтам и размышлениям было не в его характере, он достал из сумки "Руководство для унтер-офицеров" и - бог весть в который раз - стал медленно вполголоса читать:

- "Фельдфебель начальствует над всеми низшими чинами в роте, за исключением подхорунжих, которые подчинены непосредственно ротному командиру. Фельдфебель обязан: во-первых, следить за порядком в роте, за моральным поведением солдат и младших командиров, а также за точным выполнением дежурными всех обязанностей; во-вторых, передавать нижним чинам все распоряжения ротного командира, а также читать им приказы; в-третьих, выполнять распоряжения дежурных офицеров и докладывать о них командиру..."

Дочитав до этого места, фельдфебель задремал. И снилось ему, что он получил приказ сопровождать в губернский город два десятка рекрутов, и один из них во что бы то ни стало добивался свидания с женой. А он, фельдфебель, читая "Руководство для унтер-офицеров", уснул, дойдя до конца третьего параграфа инструкций.

Он очнулся. Книга лежала на том же месте, а в казарме была все та же гробовая тишина.

Фельдфебель вскочил в испуге: не сбежал ли кто, пока он спал, не вошла ли та женщина с ребенком? Но, пересчитав новобранцев и удостоверившись, что все налицо, он успокоился. Женатый мещанин по-прежнему сидел один и тяжело вздыхал.

"Вот дурак, как убивается по жене!.. Ну, да и я был когда-то такой же дурак, когда шел на военную службу..."

Он сидел, подперев голову рукой, и, напрягая память, силился вспомнить прошлое...

"Сейчас я спал, а перед этим читал инструкцию... А еще раньше, в воинском присутствии принял новобранцев и повел их сюда. А еще раньше? В прошлом году служил фельдфебелем в Одессе, а два года назад - фельдфебелем в Калуге, а до этого - фельдфебелем в Тамбове, а еще раньше..."

Так, шаг за шагом возвращаясь мысленно в прошлое, он видел себя только фельдфебелем. Казалось, он никогда и не был никем другим, даже в Вульке, и всегда у него на поясе справа висел револьвер в лакированной кобуре, а слева - сабля в железных ножнах.

Тосковал ли он по дому, страдал ли оттого, что он на военной службе? Этого он совсем не помнил.

К нему подошел шляхтич.

- Пан фельдфебель, позвольте тому бедняге поговорить с женой!

- У солдата нет жены, есть только его рота, - резко сказал фельдфебель.

- Натешится он еще вашей ротой, а теперь пусть хоть попрощается с бабой, - не так будет скучать.

- Эх! Вот вы, пан, - шляхтич, а ума ни на грош! Да ведь не сегодня, так завтра ему с женой расстаться надо? Надо. А раз того требует закон, значит лучше сразу отрезать, чем то и дело встречаться да прощаться. Не солдаты вы, а настоящие бабы! Идете в армию, все равно как еврей - в воду. Вам бы сперва палец окунуть, потом ступню, потом войти по колено - только бы не сразу. Никуда это не годится! Ныряй без оглядки и не думай ни про жену, ни про мать, пока не отбудешь срок. Солдат должен быть солдатом. И бабам в казарме не место.

Новобранцы внимательно слушали эти рассуждения, от которых у них стало еще тяжелее на душе.

"Хорошее войско будет из этой голытьбы! Не приведи господи! - думал фельдфебель. - Какой рекрут, такой и солдат! Тут он не может оторваться от бабы, а там не хватит духу идти в огонь... Настоящий сброд!"