Саймон Монтефиоре - Молодой Сталин

“В Баку, – вспоминал бывший здесь же Сагирашвили, – Коба подыскивал уголовников, “сорвиголов”, как он их называл, головорезов. В Америке таких людей называли бы гангстерами”, но Сталин создал им “ореол славы борцов за революцию”. Сталин “внес предложение организовать большевистскую боевую дружину”. В сталинскую дружину вошли Цинцадзе, Куприашвили и другие, в том числе так называемые маузеристы.

Кавтарадзе помогал Сосо разрабатывать план под эгидой тут же созданного Штаба самообороны. Еще одним подельником Сталина был 23-летний рыжеволосый юрист Андрей Вышинский, выросший в богатой одесской семье потомок польских шляхтичей. Вышинский стал меньшевиком, оставил юриспруденцию, занялся организацией террористических группировок и в 1905-м стал наемным убийцей. Сталин, вероятно, решил, что этот безжалостный молодой негодяй может быть ему полезен, и закрыл глаза на меньшевизм Вышинского. Он приспособил его к приобретению оружия и бомб.

“Политика – грязное дело, – говорил впоследствии Сталин. – Мы все выполняли грязную работу во имя революции”. Он стал успешным “крестным отцом” в небольшой, но полезной операции по сбору средств. Все это напоминало деятельность мафиозной семьи средней руки, где занимаются шантажом, подделкой валюты, вымогательством, ограблениями банков, пиратством и рэкетом – а также политической агитацией и журналистикой.

Целью Сталина, как вспоминает маузерист Иван Боков [122], было “запугивание нефтяных магнатов и черносотенцев”. По воспоминаниям Бокова, Сталин приказал маузеристам убить многих черносотенцев. Кроме этого, дружина собиралась ограбить Государственный банк Баку. Кавтарадзе пишет: “Мы узнали, что из центра в Баку по Каспийскому морю везут четыре миллиона рублей для Туркестанского края. Поэтому мы стали собираться в Баку… в начале 1908 года”. Они взяли в заложники капитана, как на “Цесаревиче Георгии”.

Пираты захватили в бакинском порту судно “Николай I”. Меньшевики проверяли причастность Сталина к этому преступлению, которое опять-таки нарушало партийные правила. Во время суда о клевете 1918 года у Мартова было достаточно доказательств участия Сталина в захвате “Николая I”, чтобы вызвать свидетелей. Позже троцкист Виктор Серж писал, что Вышинский еще до прихода большевиков к власти опрометчиво признался: “Коба был напрямую замешан в экспроприации парохода “Николай I” в бакинской гавани”.

Далее “Сталин внес предложение” ограбить бакинский флотский арсенал. Он “взял инициативу” и “связал нас с моряками”, вспоминал Боков. “Мы организовались с группой товарищей… сделали налет на арсенал”, убив нескольких охранников. Но, кроме этого, Сосо каждый день добывал средства, получая “пожертвования промышленников”.

Многие магнаты и представители среднего класса охотно жертвовали деньги большевикам. Им сочувствовала Берта Нусенбаум, мать Эссадбея. “Бриллианты моей матери финансировали сталинскую нелегальную коммунистическую печать”, – писал Эссад-бей. Поразительно, что Ротшильды и другие нефтяные бароны из числа богатейших магнатов Европы спонсировали большевиков, которые в конце концов отобрали у них предприятия. Об этих пожертвованиях от Ротшильдов вспоминает Аллилуев.

Главный инженер Ротшильдов Давид Ландау [123], согласно материалам охранки, регулярно жертвовал деньги большевикам. Агенты охранки установили, что, пока Сталин возглавлял партию в Баку, большевик-управляющий в одной из нефтяных компаний не участвовал в операциях, но собирал средства и передавал деньги от Ландау. Скорее всего, Ландау лично встречался со Сталиным. Еще один высокопоставленный сотрудник, доктор Феликс Сомари, банкир австрийской ветви Ротшильдов и позднее – известный ученый, рассказывает, что его отправляли в Баку, чтобы остановить забастовку. Он заплатил Сталину, и забастовка прекратилась.

Сталин постоянно встречался с другим промышленником – Александром Манчо, управляющим компании “Шибаев Петролеум Ко” и Биби-Эйбатского нефтяного общества. “Мы часто брали у Манчо деньги для организации, – вспоминал помощник Сталина Иван Вацек. – В таких случаях ко мне приходил тов. Сталин… Его [Манчо] и товарищ Сталин хорошо знал”. Или Манчо по-настоящему сочувствовал большевикам, или Сталин его шантажировал: управляющий выкладывал деньги по первой же просьбе.

Кроме того, Сталин занимался рэкетом и похищениями людей. Многие магнаты платили, если не хотели, чтобы их нефтепромыслы загорелись или с их домашними произошел “несчастный случай”. Пожертвования от рэкета отличить трудно: среди преступлений, которыми теперь занимался Сталин, были “грабежи, нападения, вымогательство у богатых семей, похищение их детей на улицах Баку среди бела дня – далее некий “революционный комитет” требовал выкуп”, – рассказывает Сагирашвили, знавший Сталина в Баку. “Похищение детей в то время было обычным делом”, – сообщает Эссад-бей: он в детстве никогда не выходил на улицу без свиты из троих охранников-кочи и “четвертого – слуги, который вооруженный ехал на коне позади меня”.