Елена Гриб - Игра в чужую жизнь

В «Сказаниях…» Лин нашла то предание. Перевод его был сплошь залит чернилами — уже высохшими, однако производившими впечатление свежих. Метаморф кое-как перевел-пересказал эльфийский вариант.

Лин не стала говорить, что видела и Предателей, и медальоны, но впервые всерьез задумалась насчет своей человечности…

— Это ты виноват! — Ванис ткнул недавно восстановившимся пальцем в брата. — Ты!!! Мы как договаривались? Как, я спрашиваю?! Я ищу — ты прикрываешь! Я нападаю — ты прикрываешь! Я побеждаю — ты подых… прикрываешь! У-у-у!!! Дурья башка, неужто ты настолько вжился в роль, что позабыл о своих обязанностях?! Кретин, ты должен был убрать метаморфа! Проклятье!!! Нет, это я виноват! Положился на тупоумного недоумка! Ну, что ты скажешь в свое оправдание?!!

Ангас потупился, не в силах выдержать горящий взгляд старшего. Он остро чувствовал вину, однако было кое-что… нечто, занимавшее его настолько, что он пренебрег своим долгом.

— Мы не были готовы.

От этих слов Ванис взбеленился еще больше:

— Не готовы были, говоришь?!! Это война! Нужно всегда быть на страже!!! Запомни, дурак, всегда!!! — его руки так и мельтешили, выплетая замысловатые фигуры, застывавшие в воздухе. Некоторые из них время от времени поднимались в небо и растворялись в синеве. — И почему вместо жалобного скулежа ты не прибил их на месте?!! Они ж даже не почувствовали во мне магию!

Маг уже перешел к подготовке исполнения второго пункта своего плана. Не-люди! Как же он их ненавидел! Старилес исчезнет с лица земли очень скоро, стоит лишь уничтожить его суть. Уничтожить лес! Еще неделя напряженной работы — и на востоке не останется ни единого деревца… Конечно, не-люди сразу же ринутся на земли людей. Человеческим армиям не по силам схватка с озлобленными тварями, потерявшими дом, но вот жалкие пародии на магов, те, что называют себя клуссцами, бросятся в бой. И пусть! Пускай истребляют друг друга, и потом появится добрый волшебник, спасет остатки людей, а они в благодарность… или в силу иных обстоятельств… согласятся, что лучшего правителя не найти. Радис же… Родная кровь, как-никак, неужто не поймут друг друга?

— Он мог убить тебя! В любую секунду! За мгновение до собственной смерти, — прервал приятные размышления Ваниса преисполненный возмущения голос брата. — Потомки Изначальных чувствуют направленную магию!!! Разве оно того стоило, брат? Они бы умерли, но и ты — тоже. Слишком высока цена, не находишь? — Ангас осекся, внезапно поняв: если б они поменялись тогда местами, старший не счел бы цену чрезмерной. — Кроме того, в девчонке нет магии. Совсем, — уточнил он, видя недоумение собеседника. — Стало быть, она для нас не опасна и смысла гоняться за ней я не вижу, ведь…

— Как это нет магии? — перебил его Ванис, прекратив свое занятие. — Она чужая!!!

— Не больше, чем в какой-нибудь крестьянке, — развел руками младший брат. — Только личные качества… наследственность, может быть… Но того, что мы называем силой, у нее нет, зуб даю! Пришло время сворачиваться. Ты же сможешь колдовать и в более цивилизованных местах?

Беловолосый задумчиво пошевелил губами, что-то подсчитывая.

— Уверен? — угрюмо спросил, закончив расчеты.

— А то!

— Выходит, тебе повезло. Уничтожишь сперва метаморфа, потом девку. Ничего изобретать не надо, сделаешь обычные «Жернова», с них хватит. И постарайся возвратиться, ты мне еще понадобишься… Хе, братишка, опасна чужая или нет — должна же она расплатиться за столько наших неудач?

Первой Храм Воздуха увидела Рино. Заволновалась, вильнула в сторону, начала тоненько ржать. Лин, от греха подальше, слезла с нее и пошла рядом. Вовремя, кстати, — как только показались прозрачные стены храма, лошадка пустилась вперед, расшугав прочих своих собратьев.

Говорили, Храм Воздуха построен на заре времен из камней, сброшенных с небес. Он был абсолютно прозрачный, словно стеклянный, но ни одно стекло не выдержало бы тысячелетий противостояния с силами природы.

Главным достоянием храма считалась Скала Перемен — высокий утес, издали выглядевший как самый обычный. Однако тот, кто начинал на него подниматься, вскоре обнаруживал, что лезть придется гораздо выше. А на вершине Скалы паломника ожидал подарок — нечто, способное изменить жизнь человека. Если пилигрим тщательно молился, соблюдал все обряды и не жаловался на крутизну подъема, его бытие улучшалось, если же он чем-то не нравился Лито… Впрочем, таких неудачников было мало — девочка-богиня имела дружелюбный характер и стремилась помочь, а не навредить. Правда, иногда она слегка увлекалась, и тогда жизнь «клиента» превращалась в кошмар.