"Я думаю пуститься въ обороты," отвѣчалъ Аглаевь. "Деревни теперь дешевы. Со 180 т. наличныхъ можно купить имѣніе тысячь въ четыреста; заплатить часть, a остальныя въ долгъ; потомъ сдѣлать какое нибудь заведеніе, и долгъ уплатить доходами."
– Все это хорошо – сказалъ Радушинъ – только, вотъ что страшно: если покупать имѣніе въ долгъ и надѣяться уплатить изъ доходовъ съ заведеній, которыя также устроены будутъ на заемныя деньги, то надобно имѣть неусыпное вниманіе и дѣятельность, a къ этому мы Всероссійскіе Дворяне, весьма неспособны. Послушайтесь лучше моего совѣта. Разумѣется, что нѣтъ правила безъ исключенія; но вообще, мнѣ кажется, съ нашими дворянскими склонностями и привычками, не надобно пускаться въ обороты на заемныя деньги. Повѣрьте, что въ наше время тѣ только Дворяне богатѣютъ и живутъ спокойно, которые ничего не должны и умѣютъ такъ расположиться, чтобы не проживать больше получаемаго ими дохода – a это весьма большая рѣдкость. Примите мой дружескій совѣтъ: расплатитесь со всѣми долгами, выкупите ваше имѣніе, ежели оно въ залогѣ въ казнѣ, a на остальныя за тѣмъ деньги купите деревню съ аукціоннаго торга. Теперь такъ много продается дворянскихъ имѣній за долги, и такъ иногда дешево можно купить, что это точно самое лучшее средство употребить съ пользою вашъ капиталъ.
Аглаевъ согласился въ справедливости сужденія Радушина, благодарилъ его, и рѣшился послѣдовать его совѣту. Онъ отыскалъ всѣхъ, кому былъ долженъ въ Москвѣ, со всѣми расплатился, выкупилъ изъ залога деревню и отправилъ на первой-же почтѣ 20 т. къ женъ своей, для удовлетворенія тамошнихъ кредиторовъ. Послѣ всего этого, еще осталось y него слишкомъ 100 т., которыя вознам?рился онъ употребить на покупку имѣнія. Гораздо-бы лучше онъ сдѣлалъ, если-бы уѣхалъ съ остальными деньгами изъ Москвы. Капиталъ сей возбудилъ противъ него мошенниковъ всякаго рода, и онъ сдѣлался жертвою безхарактерности своей.
On commence par dire dupe et on finit par derenir fripon.
Обманутый часто оканчиваетъ тѣмъ, что самъ дѣлается обманщикомъ.
Въ ожиданіи сроковъ продажи съ аукціона одного имѣнія, которое Аглаевъ имѣлъ въ виду, остался онъ въ Москвѣ, и продолжалъ ежедневно посѣщать Радушина.
Но дядюшка Аристофановъ надоѣдалъ ему частыми напоминаніями, что онъ ведетъ какой-то странный образъ жизни, и привязался къ извѣстному въ Москвѣ дураку и оригиналу Радушину, a всѣхъ прочихъ своихъ знакомыхъ оставилъ. Въ угодность будто-бы этому дядѣ сталъ Аглаевъ иногда ѣздить въ Англійскій Клубъ; но это было пустое извиненіе: просто, страсть къ игрѣ влекла его туда, и онъ не имѣлъ душевной силы преодолѣть себя. Между тѣмъ Радушинъ уѣхалъ въ деревню, и тутъ ничто уже не останавливало Аглаева. Съ Змѣйкинымъ, и наперсникомъ его Вампировымъ, былъ онъ сначала очень холоденъ, и, не смотря на неоднократныя приглашенія ихъ, совсѣмъ не ѣздилъ къ нимъ; но при частыхъ свиданіяхъ въ Клубѣ пріязнь между ними постепенно возобновлялась. Аглаевъ началъ играть съ ними въ вистъ по маленькой, и довольно счастливо. Впрочемъ, Аглаевъ самъ былъ увѣренъ, и другіе утверждали, что онъ отличный мастеръ во всѣ коммерческія игры.
Въ Клубѣ встрѣтился онъ, между прочимъ, съ Филипомъ Ивановичемъ Удушьевымъ, который славился прежде удальствомъ своимъ и молодечествомъ , т. е. пивалъ мертвую чашу, игралъ навѣрное въ карты, извѣстенъ былъ своимъ буянствомъ, имѣлъ множество дуэлей, готовъ былъ сдѣлать всякому дерзость и оскорбленіе, сидѣлъ нѣсколько разъ въ крѣпости, былъ сосланъ въ дальній гарнизонъ, словомъ – имѣлъ всѣ качества удалаго Гвардейскаго Сержанта прошедшаго столѣтія. Аглаевь, въ молодости своей, много слыхалъ объ Удушьевъ: онъ былъ нѣкогда героемъ молодыхъ людей, и прежде повсюду разсказывали его подвиги, когда кому, и какую именно оказалъ онѣ дерзость, кого прибилъ, кому наговорилъ грубостей, что въ старое время называли остроуміемъ и чему многіе старались тогда подражать.
Но съ лѣтами, по немногу, Удушьевъ усмирился. Онъ кончилъ знаменитое поприще удальства своего, тѣмъ, что женился какимъ-то образомъ, и изъ всѣхъ похвальныхъ качествъ своихъ сохранилъ онъ только одно – продолжалъ часто напиваться до пьяна, однакожъ не простою водкою и ромомъ, какъ-то бывало въ старину; притомъ-же не вездѣ и не со всякимъ, a пилъ y себя въ домъ, Шампанское, съ избранными своими друзьями, или съ тѣми, которыхъ имѣлъ въ виду завербовать въ друзья , т. е. завлечь къ себѣ въ домъ и обыграть навѣрное.
Читать дальше