Валерий Перевозчиков - Владимир Высоцкий. Только самые близкие

— Они записывали, а мы с Дорой сидели рядом. Я всегда там околачивалась, я же работала дома. Дора иногда сидела на полу. Марина приезжала и уезжала. А Володя всегда стоял — он мог записывать свои песни только стоя.

— Общение, работа… А чем еще занимался Высоцкий в Париже?

— Он постоянно был озадачен одним: кому-то надо достать лекарства, какие-то вещи — «друзьям надо!» — что-то еще… И я ему иногда что-то покупала. А Марина мне сказала однажды:

— Этот нескончаемый поток…

Она, конечно, все понимала, и сказала это почти с восхищением…

— А вы знаете историю песни «Французские бесы»? Про этот знаменитый загул Высоцкого и Шемякина сначала в ресторане «Распутин», а потом в «Царевиче»…

— Ну а как же! Мы сидели с Мариной у нас дома и ждали их. Ждали всю ночь, с ума сходили. Марина позвала Шемякина, а потом вышибла их из дома… Она приехала, мы сидели на кухне и курили, курили, курили. Я уж не знаю, сколько сигарет мы выкурили?! Марина сидела совершенно бешеная. Я говорю:

— Ну, Марина, давай с юмором к этому относиться…

А ей было не до юмора — она очень сильно переживала. А еще у нее утром съемка была — кажется, в «Марии- Антуанетте» — ей надо было быть свежей и красивой. А она сидела у нас на кухне и сходила с ума… Потом она все-таки уехала. Сказала мне:

— Как только они появятся — позвони.

Но вот только — был ли это тот самый случай?

— Да, именно тот. Марина Влади вызвала Михаила, а потом там что-то произошло…

— И она их выгнала… А поскольку Михаил поехал спасать Володю, то, когда раздался звонок в дверь, я была уверена, что Шемякин несет на руках Высоцкого… Открываю дверь, а моего Мишу держат под руки с двух сторон! С одной — наш здоровый консьерж, а с другой — какой-то незнакомый мужик, тоже здоровый… (Как выяснилось потом — распорядитель ресторана.) И Мишенька висит между ними, а Володи нет.

А можно ли это рассказывать?! Я тут не сплетничаю? Ну, если Миша вам рассказывал, ладно… Все мы — Володины родственники. Вся Россия — его родственники…

Так вот, Миша ничего не мог тогда сказать — тяжелый был Мишенька… Внесли его эти два здоровенных мужика и положили — бросили! — на кровать.

Миша на кровати, а я ждала — Володя же должен был прийти… Жду. Звонок. Открываю дверь — Володя стоит. Стоит! Сам добрался! И первые его слова:

— Ну, Мишка — гад! Друга бросил!

— Володенька, какое — бросил! Его же внесли! Еле дотащили!

А Володя ничего не видит и не слышит, у него — монолог:

— Мишка… Друга бросил!..

И тут же пытается упасть. Ну Володю я все-таки смогла взять на плечо. На плечо — и рядышком с Мишей на диванчик. И так вот — один на кровати спал в сапогах, другой — на диванчике.

Вадим Делоне и Михаил Шемякин в Париже. 1977 год

Володе стало плохо — он же болен был. Очень плохо. Тут же я позвонила Марине. Она вызвала врача, который занимался Володей постоянно. Видимо, домашний врач, почти друг… И вот ночью этот врач приехал Володю спасать, делал какие-то уколы.

Так они и лежали рядом, голубчики. Марина дала приказ — не выпускать и уехала на съемки.

И когда они проснулись, они захотели «функционировать»! Но Марина сказала — держать! — и я пыталась держать! Я взяла сковороду — была такая тяжеленная чугунная сковорода — и сказала:

— Я вас не пущу! Марина приказала!

А Володя:

— Мишенька, а я думал, что она у тебя — ангел!

Но они же такие умные, такие — гады! — хитрые, даже в таком состоянии смылись. Они меня просто обманули. Один закричал:

— Рива! У тебя на кухне что-то горит!

Я, как дура, понеслась на кухню, а они моментально улизнули.

— А когда это было, в каком году?

— Я же говорю, что у меня — женская память… Это Миша может вам точно сказать — у него память логическая. А у меня какие-то фрагменты событий всплывают, а в каком году — я так не умею запоминать…

— Последний приезд Высоцкого в Париж вы запомнили?

— Это когда Володя лежал в больнице и сбежал оттуда?

— Да, это май 1980 года…

— Миша мне про это рассказывал… Что Марина положила Володю в больницу, что он ходил в красном халате и что он сбежал оттуда…

— А потом умерла сестра Марины Влади — Татьяна…

— Да, это было за пятнадцать дней до смерти Володи, и Марина тогда все говорила:

— Господи! Только бы Володька не умер! Хоть бы не умер!

Меня поразило, что она это так говорила! Наверное, у нее было какое-то предчувствие… Да и всем друзьям Высоцкого, всем нам было тогда не по себе. Страшно было за него.