laventadorn - Вернись и полюби меня (Come Once Again and Love Me)

Лили протянула руку, но нащупала только гладкий и пыльный камень. Значит, это не морок, прикрывающий проход. Неужели она заблудилась?

— Сев? — позвала она и чуть не подпрыгнула до потолка, когда из стены появилась его рука и сграбастала ее за запястье; ругнулась, не выдержав: — Ой, черт!

Теперь на пергаменте было написано: "Иди вперед". Она чуть-чуть повернула руку — их пальцы переплелись, и ладонь Сева дрогнула — а затем он потянул ее на себя. Лили шагнула вперед и зажмурилась, когда проходила сквозь стену, но ощутила лишь покалывание и скользнувший по коже легкий холодок.

А потом открыла глаза, и перед ней стоял Сев. Который, как внезапно оказалось, был лишь немногим ее выше — всего на каких-то несколько дюймов.

Он выглядел страшно изможденным. Волосы висели сосульками, а бескровные губы почти не выделялись на фоне мертвенно-бледной кожи. Глазницы словно затопила тень — но запавшие глаза по-прежнему мерцали, как и всегда, когда его обуревали какие-то эмоции... эмоции, в которых Лили ничего не понимала.

— Сев... — прошептала она — с ужасом, потому что он казался совсем больным... стиснула его ладонь, потянулась, пытаясь прикоснуться к лицу, и он отшатнулся, словно от пощечины... Мгновение — и взял себя в руки, на глазах восстанавливая самоконтроль.

Веки защипало — так внезапно подступили слезы.

— Что же я с тобой сделала... — чуть слышно пробормотала Лили. — Как же ты сказал, что все хорошо, когда на самом деле...

— Бывало и хуже, — хрипло сказал он, но приближаться не стал — так и замер там, куда отступил. — Но это лучше обсуждать не здесь. Нам туда, — и мотнул головой, указывая на дверной проем — Лили поначалу его не заметила, поскольку не могла оторвать взгляд от этого призрака прежнего Северуса.

Проем, как оказалось, маячил у них над головами. На высоте нескольких метров.

— Но как же мы...

— По ступенькам. Не смотри под ноги.

Разумеется, предупреждение было не лишним, и разумеется, она его не послушалась — и, взвизгнув от увиденного, вцепилась в своего провожатого, обнимая его за талию.

— Сев... А где же пол? — умом она понимала, что на чем-то стоит — под подошвами туфель ощущалось твердое — но глаза видели только одно: уходящую вниз бесконечную пустоту. — Ой, божечки...

— Ты гриффиндорка или кто? — он замер в ее объятиях, и каждая мышца в его теле напряглась, как струна. Лили знала, что ему так неудобно, что надо разжать руки, но почему-то не могла это сделать. Посмотрела вверх, прямо в лицо Севу — она стояла к нему ближе, чем обычно, и на память опять пришел вчерашний вечер, и тот взгляд, ниточкой протянувшийся над заиндевевшей травой... Как и в тот раз, между ними словно возникла незримая связь... но не легилименция — никакого характерного наплыва воспоминаний, они просто смотрели друг на друга... Должно быть, он закрылся окклюменцией.

— Возможно, некоторые способности достаются не всем. Мне так явно недодали таланта так запросто расхаживать по невидимым полам.

— Или же это вообще слизеринская черта, — он применил какие-то чары, и под ногами из ничего соткалась золотистая сияющая дорожка, чуть дальше переходящая в ступеньки. — Ну что, так ты уже в обморок не грохнешься?

— А можно я прикинусь ребенком и хотя бы возьму тебя за руку?

Лили показалось — она что-то такое заметила; словно в его глазах на какой-то миг появилось нечто и тут же потухло, так что она даже толком не поняла... В общем, что бы это ни было, оно уже пропало.

— Я не дам тебе упасть, Лили, — сказал он бесстрастно.

— Знаю. Именно поэтому я за тебя и держусь, — она крепче стиснула его ладонь.

И снова что-то дрогнуло — будто у него на лице дернулся мускул. А затем Северус отвернулся, втянул голову в плечи и повел Лили за собой по светящимся ступенькам. Наверху он отменил свои чары — сияние померкло, и лестница растворилась в воздухе — и подтолкнул свою спутницу вперед. Это больше всего походило на альков, но напротив входа у него была не стена, а широкое незастекленное окно старинного типа. Похоже, Северус обустроил тут себе пристанище: на полу лежал соломенный тюфяк, рядом возвышалась стопка книг и стояла банка...

— Это что, мои звездочки? — полюбопытствовала Лили.

Она в жизни не видела, чтобы кто-то так быстро реагировал. Банка была на месте — и вдруг исчезла... Манящие чары, должно быть; Северус ее призвал и заталкивал в карман мантии, весь белый от ярости.

— Я их сохранил, — процедил он сквозь зубы.