laventadorn - Вернись и полюби меня (Come Once Again and Love Me)

Самое меньшее...

— Ладно. Я ухожу, — никакой реакции; его ненависть не затухала, но и не вспыхивала ярче. — Но только потому, что ты уже в окошко готов от меня сигануть.

В голову неожиданно пришла идея, и Лили повернулась к стрельчатому проему и выглянула наружу, пытаясь запомнить расположение башенки. С Сева бы сталось зачаровать это место от гостей (и от нее в том числе), но, возможно, получится залететь в окошко... или хотя бы подняться на крышу и оттуда ему покричать...

— Что ты делаешь? — холодно поинтересовался Северус.

— Видом любуюсь, — отвечала она тоном полнейшей невинности. — Там такая красота, вот я и решила взглянуть еще разочек.

— Ты что-то задумала, — его голос совершенно заледенел. — Что прямо-таки бросается в глаза — ни малейшего понятия о скрытности. Если ты собралась влететь сюда через окно, то я уже успел принять меры. Потому что прекрасно помню, — он оскалил плотно стиснутые зубы в подобии улыбки, — этот талант твоего супруга. Все его увлечения: квиддич, бег вдогонку за славой, шуточки, как у недоразвитого, как и... ах нет, кажется, это все. Других достоинств за ним как-то не припоминаю.

— Сев... — это вышло слишком пискляво, хоть Лили и пыталась держать себя в руках.

— Что, я разве что-то упустил?

— Все, я уже ухожу, — ломким голосом сказала она, судорожно стиснув в кулаке лямку своей сумки. — Но все равно вернусь, чтобы тебя проведать.

Потребовалось немалое усилие воли, чтобы заставить себя пройти мимо. Остановившись перед дверным проемом, Лили мельком глянула вниз, в этот провал в пустоту, на дне которого клубились густые тени, мешавшие рассмотреть пол — сколько бы там до него ни оставалось. Вдохнув поглубже, она уставилась прямо перед собой и уже примерилась шагнуть на платформу, умом прекрасно понимая, что она там есть, хотя и невидимая...

Боковое зрение уловило какое-то сияние, и Лили взглянула под ноги. Северус опять подсветил ступеньки, чтобы она видела, куда ступать.

Сердце ее затрепетало; она крутанулась на месте, но Сев по-прежнему стоял лицом к окну — напряженный, неподвижный и, кажется, почти... несчастный.

— Спасибо, — хотя он так и не обернулся, Лили все равно его поблагодарила; голос ее задрожал.

Она спускалась по мерцающим ступенькам — и дальше, по той винтовой лестнице внутри башенки, и никак не могла избавиться от застрявшего в горле тяжелого и сухого кома, и все время думала, что именно за это так и ненавидит Темные искусства. Которые, возможно, сами по себе и не были злом — и не виноваты были в том, что люди их использовали во зло — но даже тех, кого эта магия не могла свести с ума, она оставляла с разбитым сердцем: подбирать осколки и заново себя из них склеивать.

* Речь идет о "Гордости и предубеждении" Джейн Остин (прим. перев.)

Ремус переодевался в школьную мантию, маясь от жесточайшего уныния. Он уже успел надавать себе мысленных пинков за ту идиотскую надежду, что все вдруг резко исправится, как только к нему вернется зрение. Да, Снейп помог ему прозреть, — как в прямом, так и в переносном смысле слова, — и теперь Ремус был сам себе противен, и терзался от угрызений совести, и вдобавок обзавелся целой кучей новых поводов для беспокойства.

Временно отложив самобичевание, он задумался над тем, почему этот хитрый ублюдок вообще решил стребовать с него какое-то обещание. Это что, было сделано для большего правдоподобия? И только-то? Должно быть, тот с самого начала задумал добиться их отчисления, но хотел, чтобы он, Ремус, успел прочувствовать потерю, потом уверился, что останется без друзей только по полнолуниям, и вот тогда-то Снейп эдак небрежно и добавил: ах да, их все-таки вышвырнут из школы, я об этом позаботился. Воистину, это был мастерский удар, который разом и оглушал жертву, и выбивал у нее почву из-под ног.

Но, положа руку на сердце, Ремус все равно понимал, что, несмотря на этот гнусный поступок, кое в чем Снейп не ошибся. В том, что касалось их ежемесячных прогулок. Кажется, мама как-то раз рассказывала о маггловских законах: что если ты держишь тигра на заднем дворе, и он сожрет того, кто забредет к нему в клетку, то виноватым признают именно тебя. Преступная неосторожность — что-то вроде этого... Потому, что ты не поставил вокруг заднего двора хорошую ограду, но прежде всего — потому, что это ты тот идиот, кто вздумал посадить в клетку тигра.

Натягивая на ногу носок, Ремус впервые удивился: отчего же Дамблдор не нашел для его превращений новое место, когда стало ясно, что о старом прознал Снейп? Да, на хижину наложили новые чары, но ничего такого, с чем бы не справился превратившийся в крысу волшебник, если подберется с нужной стороны... Защита не позволяла выбраться оборотню и не впускала к нему студентов, и взрослые решили, что этого будет довольно.