Григорий Плоткин - Поездка в Израиль. Путевые заметки

— Кажется, я вас правильно понял. Отвечаю. За наше молоко мы получаем от «Тнувы» не деньги, а молочный порошок…

— Молочный порошок? — переспрашиваем мы.

— Да, мои уважаемые гости, американский молочный порошок высшего качества. Это совсем неплохая штука. Строя в своем кибуце коммунизм, мы не можем не думать о внешней торговле страны.

— Извините, господин Шеффер… Вы строите коммунизм?

— Вас интересует, какие у меня основания для такого утверждения? Пожалуйста, объясню.

В кибуце полностью ликвидирована частная собственность, даже на одежду. Мы представляем собой свободное объединение, работаем на себя, эксплуататора в кибуце нет!

— А кому, скажите, принадлежат в кибуцах средства производства? Члены объединения купили их на свои деньги?

Самообладание Шеффера заметно истощается. Стараясь быть спокойным, он говорит:

— Попробую дать исчерпывающий ответ. Средства производства в кибуцах приобретены на те деньги, которые мы получили в кредит от наших американских или английских друзей…

— То есть, от ростовщиков? Интересно, на каких условиях?

— Условия бывают разные: от 25 до 30 процентов. Но какое это имеет значение?

— Очень большое, — возражаю я, — вы только что сказали, что в кибуце нет эксплуататора. Это неверно. Он существует: это американский и английский ростовщический капитал. Даже по официальным данным, каждый член кибуца ежедневно вынужден работать три-четыре часа на оплату процентов с этого капитала!

— Я тоже когда-то изучал политическую экономию, — раздраженно говорит Шеффер, — но суть не в этом. Кстати, некоторые кибуцы получают деньги из бюджета развития государства…

— Основной источник которого — также американский! И распределяется этот бюджет под строгим американским контролем. Судя по вашим словам, американские и английские капиталисты добровольно дают деньги на строительство коммунизма в Израиле! Не кажется ли вам это, мягко выражаясь, парадоксальным?

Шеффер встает с кресла и, тяжело дыша, опирается рукой о стену. Его военной выправки как не бывало, снисходительный учительский апломб тоже испарился. В его глазах появляется неприязненный блеск: кажется, сейчас он, как боксер, немного отдохнув у каната ринга, снова бросится на своего противника. Но старая парламентская выучка берет свое:

— Вряд ли мы с вами переубедим друг друга, — примирительно говорит он усталым голосом, — останемся каждый при своей точке зрения. Вы лучше скажите мне — когда евреям, живущим в Советском Союзе, будет разрешено ехать в Израиль?

— У нас это никому не запрещено.

— Почему же они не едут?

— Разрешите, господин Шеффер, ответить вопросом на вопрос: много ли за последние годы переехало к вам евреев из Америки?

Взгляд Шеффера угасает:

— Понимаю, — кивает он, — ваши тоже не хотят ехать!

Мы расходимся, продолжая обсуждать между собой затронутые во время беседы вопросы.

— Больше всего меня развеселил молочный порошок! — говорит минский инженер Яков Шапиро и, развернув туристскую карту Израиля, читает напечатанную на обороте рекламу, тут же переводя с английского: «Израиль — земля молока, меда и электроэнергии напряжением 220 вольт…»

— Как это у них хватает совести выдавать за какое-то достижение подобную карикатуру на коммунизм, — говорит мой спутник Абрам Копман. — Мне вспоминаются старые басни буржуазных писак о том, что коммунизм якобы приведет к полной нивелировке общества, все будут одинаково одеты, спать будут под одним одеялом, будут иметь коммунальных жен. Этими выдумками они хотели напугать простых людей.

— Возможно, и кибуцы были выдуманы для того, чтобы скомпрометировать, охаять идею построения коммунистического общества, — соглашается москвич Лев Григорьевич Слуцкий. — Поглядев на такой «коммунизм», не каждый захочет его строить! Но даже если предположить, что в кибуцах существует не режим аракчеевских военных поселений, а настоящие коммунистические взаимоотношения, какое это может иметь влияние на жизнь страны? Ведь кибуцы охватывают всего три с половиной процента населения, а остальные живут по откровенно капиталистическим законам.

26 мая 1959 года в газете «Труд» было помещено одно из многочисленных писем, приходящих на имя Климента Ефремовича Ворошилова от людей, которые, поверив сионистским сказкам, переехали в Израиль и теперь мечтают вернуться на родину.

Вот что они пишут в этом письме, под которым стоит 107 подписей: