Григорий Плоткин - Поездка в Израиль. Путевые заметки

Событиям древней истории посвящен роман Моше Шамира «Король плоти и крови». Однако писатель остро ощущает современность и потому сумел правильно осмыслить исторические факты и верно их отобразить. Осуждая самовластие потомков Маккавеев, Шамир своей книгой вызывает в читателе немало мыслей о том, как схожи с прошлым современные взаимоотношения в капиталистическом мире.

Очень прискорбно, что в прошлом году писатель отступил от своих взглядов и, в угоду существующей в Израиле конъюнктуре, выступил с антимарксистскими утверждениями.

Широко известны израильскому читателю писатели-коммунисты Роза Буль, Хая Кадмон и другие. На страницах коммунистической газеты «Кол Гаам» («Голос народа») часто можно увидеть произведения молодых литераторов — Рут Левиной, А. Нофа, А. Бени, которые реалистически изображают жизнь рабочего класса и трудового крестьянства страны.

Обнаруживая значительное знакомство с советской литературой, израильские литераторы расспрашивали меня о последних новостях, о новых произведениях.

— Мы убедились, — сказал мне редактор литературного приложения к газете «Кол Гаам», известный критик Михаэль Харзгор, — что наши прогрессивные писатели, черпая вдохновение в упорной борьбе своего народа за мир и счастье, сами непрестанно творчески растут, радуют читателя книгами, которые оставляют заметный след в его сердце. И наоборот, некоторые когда-то известные литераторы, связавшись с буржуазной реакцией, все больше увязают в националистическом болоте, приходя к творческому бесплодию и деградации.

Очень типична в этом смысле судьба талантливого поэта Урия Цви Гринберга, который после своего сближения с профашистской партией «Херут» стал мракобесом, выступил с произведениями, свидетельствующими о его духовном банкротстве, о его оскудении как художника.

Некоторые писатели, то ли опасаясь преследований, то ли не сумев разобраться в окружающей их современной обстановке, уходят в своем творчестве в далекое прошлое, отрываясь от животрепещущих проблем нашего времени. Это в значительной степени касается Лейба Агнона, старейшего израильского прозаика, произведения которого ныне стали глубоко архаичны, полны удивительных религиозных предрассудков. Не случайно читатели отвернулись от Агнона, ибо, как заявил один из них, «он пишет о мире, которого нет, а потому и книги его не волнуют».

Немало противоречивого и путаного в творчестве писателя С. Изгара (Смилянского), депутата израильского парламента от правосоциалистической партии МАПАЙ. Этот литератор, во время войны против английских колонизаторов заслуживший немалую популярность, теперь утратил многих своих читателей.

Нечеткость мировоззрения очень вредит творческому развитию поэта Абрама Шленского, который находится под идейным влиянием «рабочей» партии МАПАМ. Однако, искренне стремясь разобраться в явлениях современного ему общества, поэт, хотя и не всегда последовательно, в своих произведениях пропагандирует прогрессивные взгляды. Безусловной заслугой Шленского является его стремление познакомить израильского читателя с выдающимися произведениями русской классической и советской литературы: он мастерски перевел на язык иврит «Евгения Онегина» Пушкина, «Тихий Дон» Шолохова и другие книги.

Вопиющие факты социальной несправедливости в израильском обществе не могут оставить безразличным настоящего художника. Они заставляют серьезно задуматься даже тех писателей, которые, будучи честными людьми, поверили лживой сионистской пропаганде и на какое-то время очутились в антинародном лагере.

Поэта Натана Алтермана общественность не без оснований считала личным другом и «придворным бардом» Бен-Гуриона. Близость к партии МАПАЙ пагубно отразилась на многих его произведениях, что заметно, в частности, по книге «Город голубей». Но после первомайской демонстрации, которая была разогнана полицейскими отрядами, после незаконных арестов и издевательств со стороны представителей «демократической власти» Алтерман заявил, что не может дальше молчать, и выступил со стихами «Бунт в Назарете», в которых страстно разоблачает лицемерную политику израильского правительства. За несколько месяцев эти стихи были изданы дважды и получили одобрение широких кругов читателей.

Значительная часть еврейских писателей Израиля пишет на языке иврит. Этот библейский язык, по мнению израильского правительства, должен объединить пришельцев из семидесяти четырех стран, до иммиграции говоривших и писавших на языке тех народов, среди которых они жили. Поскольку, как пишет сионистский пропагандист А. Галин в своей книге «Израиль — государство евреев», древнееврейский язык, насчитывающий десять тысяч слов, не может передавать многих современных понятий, он был дополнен словами из других семитских языков, в результате чего и возник иврит, словарный фонд которого составляет теперь шестьдесят тысяч слов.