Поль Монтер - Джулиан. Возвращение

Франческа отстранилась от мужа и внимательно посмотрела ему прямо в глаза. Да, пожалуй, он говорит правду. Холодный взгляд светлых глаз Бруно был серьёзен, и теперь в нём не было всегдашнего насмешливого презрения.

– Послушай, дорогая, – продолжил он. – В конце концов, ты сама ежедневно сокрушаешься, что Джулиан до сих пор не с нами. Мы пытались вернуть его, живя в нашем жалком городишке, и не оставили попыток до сих пор. Хотя прошло более шести лет нашего пребывания в Париже. Неужели теперь, когда шансы на победу возросли, мы малодушно их упустим?

– Хм, ты прав, Бруно, наши попытки вечно терпят провал и, сказать откровенно, я готова на всё, чтобы вызволить хозяина. Но если Клотильда достаточно сильна в общении с миром тьмы, отчего у неё тоже ничего не выходит?

– У мадам Великой Ведьмы попросту нет доски с отпечатками ладоней, милая, – ухмыльнулся Бруно. – К тому же Клотильда мнит себя слугой демонов, но больше озабочена деньгами за услуги жалкой ведуньи из убогой деревушки. Господа ходят на её колдовские обряды в надежде вызвать любовь, извести соперницу, уморить богатого дядюшку из-за наследства, получить должность при дворе, сорвать большой куш в карты. Этот примитивный набор трюков сроду не откроет врата преисподней.

– Но мы же смогли!

– Не забывай, Франческа, у нас был тот, кто помог, были книги, амулеты и всё такое. И если помнишь, паршивые святоши развели нешуточный костёр, чтобы это сжечь. Мало кто решится держать в своём доме подобное, не рискуя свободой и собственной жизнью. Эта безмозглая курица Клотильда имеет слишком солидных покровителей при дворе, оттого-то у неё и собрано довольно много нужных вещиц, добрую часть которых бедняжка даже не знает, как использовать.

Франческа молча прошлась по унылой грязной комнатёнке и, остановившись напротив мужа, решительно вскинула голову:

– Ну что ж, согласна, ты действительно нашёл прекрасную лазейку. Осталось лишь добраться до логова Клотильды, и Джулиан будет на свободе. Даже если придётся отправить за ним в ад всю свору этих недоумков.

– Ах, дорогая, ты просто очаровательна, когда твои глаза сверкают решимостью. Пожалуй, я не прочь подняться в спальню и развлечься немного.

– Ну если ты решил повеселиться, Бруно, отчего бы и нет, – вульгарно усмехнулась женщина. – Не пойму только, с каких пор ты стал так изыскан, что непременно нуждаешься в наличии постели?

– Действительно, стоит ли тратить время и подниматься по лестнице, – рассмеялся он. – Иди ко мне, девочка…

Затхлый запах грязного убогого жилья вовсе не вызывал отвращения у этой пары. Да, впрочем, их любовные утехи никогда не были настолько романтичными, чтобы обращать внимание на такие мелочи, как омерзительная вонь или заляпанная подозрительными пятнами облезлая мебель.

Должно быть, родня этих отпетых людей пришла бы в неописуемый ужас, узнав, где проживают их сбежавшие отпрыски. Более отвратительного места трудно было вообразить. В этом нищем квартале на задворках большого и величественного города, казалось, собрались все отбросы. Даже небогатые люди, что честно занимались ремеслом или служили в господских домах, брезговали селиться в этом Богом забытом месте. Тут проживали мелкие воришки, прятались громилы, что подстерегают запоздавших прохожих, потаскушки и сводни, скупщики краденого, торговцы дрянным товаром, попрошайки и мошенники всех мастей. Ни один порядочный горожанин не сунул бы нос в эдакое славное местечко. Конечно, гвардейцы и полиция не слишком охотно наведывались сюда. На вонючих улочках даже в холода не исчезал отвратительный запах прокисшей еды и грязного тряпья. Отбросы и нечистоты толстым слоем покрывали плохо мощёную мостовую. Казалось, даже солнце не торопится заглянуть в кварталы отверженных. И повсеместно царила серая мгла и сырость, от которой стены обшарпанных домов покрывались пятнами плесени. В этой проклятой стороне люди рождались, влачили жалкое существование, и если повезёт, то достигали преклонных лет. Улочки кишмя кишели сопливыми худыми ребятишками, слонявшимися без всякого надзора и должного ухода. Многие по недосмотру не успевали дожить и до трёх лет. Дети постарше планомерно пополняли ряды воров и попрошаек, девочки попадали в лапы сводниц, что с нетерпением жаждали набить свои кошельки продажей живого товара. Франческа и Бруно, чьи сундуки ломились от драгоценностей и золотых луидоров, которые парочка предусмотрительно прихватила, отправившись в бега, намеренно выбрали столь неприглядный квартал. Уж слишком им хотелось затеряться, а жизнь в свете грозила случайной встречей и разоблачением. А здесь никому бы и в голову не пришло, что жильцы убогого дома владеют весьма солидным состоянием. Франческа с упоением занялась старым ремеслом, а Бруно развлекался тем, что давал взаймы бедолагам, которых сам же ловко обманывал при игре в карты. Должники вынуждены были возвращать деньги с процентами. За несколько лет он успел дочиста разорить достаточно лавочников и мелких служак. Но главное дело, ради которого эта пара терпела вонь и грязь нищих кварталов, никак не складывалось. Оба точно знали, что в городе есть сборища поклонников мира тьмы, но им отчаянно не везло. Кардинал и Его Святейшество Епископ Парижский были настроены весьма решительно. И стоило поступить очередному доносу – заподозренных в колдовстве и чародействе ждала страшная участь. Ростовщик и сводня проклинали время, потраченное впустую, но от проклятий вряд ли бывает толк. И вот, спустя шесть лет, в их чёрных душах наконец сверкнул отблеск надежды.