Поль Монтер - Джулиан. Возвращение

– Смотри, дорогая, оказывается, брат монах склонен ко лжи, – хмыкнул ростовщик. – Кто тебе поверит, паршивый жалкий прислужник, что эта дура Клотильда мало платит своим приспешникам?

– Сеньор, хоть я и не ведаю никакой женщины с таким именем, но я вспомнил, что в тайнике под кроватью у меня есть немного серебра – скопил за много лет, – вновь просипел Шартье, безнадёжно пытаясь пошевелить руками.

– Ах! Как прискорбно слушать ложь из уст монаха, хотя бы и беглого, – улыбнулась Франческа. – Знаешь, папочка, сколько экю и луидоров ты припрятал в своей норе, нас не интересует. Тебе нужно лишь назвать условные слова, чтобы служанка отворила дверь в месте ваших глупых собраний.

Монах старательно придал лицу удивление и с добрых пять минут доказывал, что вовсе не знает, о чём разговор.

– Мне наскучило твоё упрямство и твоя ложь, придётся слегка проучить за враньё, – с ласковой улыбкой бросил Бруно и, грубо сжав пальцами лицо Шартье, вновь вставил кляп. Брезгливо отерев руку о простыню, он кивнул жене и, присев на стул, достал трубку и с удовольствием закурил, поглядывая на пленника.

По миловидному лицу Франчески промелькнула гримаска сладострастия. Не отрывая взгляда от испуганных глаз жертвы, она разрезала материю рясы до живота. Лезвие кинжала плавно прочертило кровавую полосу на груди несчастного. Монах попытался дёрнуться и громко замычал.

– Вот видишь, папочка, ты уже ощутил наслаждение, бьюсь об заклад, умираешь от сладкой истомы. Вообразить не можешь, какое удовольствие ждёт тебя впереди, когда кинжал мягко войдёт меж рёбер. Не бойся, мой славный, он не достанет до твоего лживого сердца, но причинит немало страданий.

Бедняга таращил глаза, наполненные ужасом и болью. Все попытки выплюнуть кляп оказались безуспешными. А женщина, продолжая шептать бархатным голосом и улыбаясь, методично водила кинжалом по его груди, оставляя порезы, из которых сочилась кровь.

– Дорогая, – лениво произнёс ростовщик. – Возможно, наш друг желает передохнуть от ласк и готов ответить.

Но стоило вытащить кляп, как Шартье попытался истошно завопить, призывая на помощь. Бруно зажал ему рот рукой и, наклонившись, шепнул:

– Не будь дураком, монашек, мы позаботились о том, чтобы тебя не услышали. Давай, выкладывай, что нужно, пока моя супруга не обезумела от страсти и не перерезала тебе горло. Так какие условные слова надо сказать на входе?

– Сеньор! – отчаянно воскликнул монах, – я и впрямь не пойму, о чём вы! Отроду не знал тайных слов и паролей.

– Вот осёл, – ничуть не разозлившись, протянул ростовщик. – Пожалуй, он действительно получает удовольствие от твоих ласк, милая. Ну что ж, мы люди не злые, отчего бы не услужить славному человеку.

Франческа с готовностью вновь вооружилась орудием пытки и, приставив лезвие к животу бедняги, медленно повела его вниз.

– Глупенький упрямец, – проворковала она. – Ты можешь отказаться отвечать, это твоё право. Но сейчас я полосну кинжалом по одному тайному местечку, и ты мигом станешь на путь безгрешного благочестия. Любовные желания больше не станут томить тело, а стало быть, грех похоти тебя минует. Это будет весьма добродетельный поступок, вообрази, как чудесна жизнь без томления плоти.

С ужасом ощутив холодное прикосновение стали внизу живота, мужчина попытался дёрнуться всем телом, умоляюще глядя на Бруно. Из его расширившихся глаз градом катились слёзы, лицо побелело, мычание стало громче.

Франческа обменялась с мужем взглядом и удовлетворённо хмыкнула.

Спустя четверть часа парочка направилась к тайному дому ведьмы.

– Ты была очаровательна, моя дорогая, – подмигнул Бруно.

– Конечно, меня ужасно возбуждает страх в глазах жертвы. Это опьяняет больше, чем вино.

– Помнится, Джулиана это тоже сильно раззадоривало.

– Да, мой мальчик обожает такие штучки. Бедняжке шевалье пришлось прочувствовать это на себе, – рассмеялась женщина.

Немного помолчав, Бруно произнёс:

– Надеюсь, простофиля монах отправился в преисподнюю спокойно, облегчив свою жалкую совесть правдивым признанием.

– Конечно, милый, я ещё не видела, чтобы человек с перерезанным горлом стал сожалеть о прошлом, – в тон ему ответила женщина.

– Да, но, пожалуй, его скоро хватятся.

– Не думаю. Те, кто должны его искать, встретятся с ним в аду.

Дальнейший путь супруги проделали в полной тишине. Чем ближе они подходили к заброшенному дому, тем более напряжёнными становились их лица. Оказавшись у двери, они уже не походили на пройдох с вечными ухмылками. Сейчас это были хладнокровные убийцы, что ни во что не ставят чужую жизнь.