Петр Ингвин - «Зимопись». Книга 1 «Как я был девочкой»

За спиной аналогично отсалютовали Варфоломея и Зарина. Народ ответил бурно и громко.

— Всех благ новым царевнам! — неслось оттуда. — Да здравствуют царевна Тома и царевна Чапа! Да будут неисчислимы зимы милосердной Варфоломеи и поддержавшей благородное дело пресвятой Аркадии! Алле хвала!

Длинные руки Варфоломеи широким охватом сграбастали всех троих, стоявших перед нею, а губы припечатали каждому горячее материнское лобзание.

— Мои девочки! — ввергнув в изумление, растроганно всхлипнула она, доселе казавшаяся непробиваемой и бесчувственной. — Вместе мы сила. Мы им покажем. Они еще узнают, кто здесь чего заслуживает. Поцелуйтесь, мои родные, теперь мы одна семья.

До этого момента все шло приемлемо. Последнее предложение поставило в тупик всех трех «сестер». Не сговариваясь, Тома с Зариной отвернулись от меня и влажно чмокнули друг дружку в губы, сопроводив кратким объятием. Оторвались и… замерли, застеснявшись.

— Что же вы? — поторопила Варфоломея. — Да воцарится отныне мир и спокойствие в нашей семье. Алле хвала!

— Алле хвала! — привычно отозвалась глазеющая площадь.

Сурово склонив головку, Зарина сделала нетвердый шаг ко мне. Тома решительно шагнула с другой стороны. Как Матросов на амбразуру. Покромсав сомнения какими-то убийственными доводами, она опередила маленькую царевну и первой достала мои губы своими. Латы врезались в латы. Звонкий звук ознаменовал окончание процесса.

Не успел возникший туман в голове позволить мозгу осознать случившееся, как маленькая Зарина, задрав личико, требовательно склонила к себе мое лицо своими вскинутыми руками.

Сестренка, понимаешь. Едва хватило воздуха пережить ее «сестринский» поцелуй. Разлепились, пряча глаза. Облегченно выдохнули. С чувством выполненного долга… если здесь подойдет это выражение, дружески обнялись втроем. Лица вновь обратились к собравшимся.

— Тома и Чапа, познакомьтесь со своей новой семьей. Зарина, проводи и представь.

Одна из шеренг распалась, выдавив вперед несколько человек. Взяв за руки меня и Тому, Зарина подвела к ним.

— Знакомьтесь. Царевич Ерофей, царевич Феофан, царевич Алексий. Мои… наши отцы.

Три головы синхронно опустились, приветствуя. На вид «папашам» было тридцать пять, сорок и сорок пять лет — по возрастающей. То есть, примерные одногодки цариссе, чей возраст внешне гулял как раз в этих пределах. Крепкие, статные, в инкрустированных затейливым орнаментом доспехах, они казались грозными и добродушными одновременно.

— Царь-войник Митрофан, наш брат, — сообщила Зарина, указав на молодого воина лет восемнадцати-двадцати.

Вот как. Брат. До сих пор говорили только о сестрах, как о единственных достойных упоминания. При их системе наследования вполне логично. Я тоже говорю не все, а только то, что спрашивают. И то не все.

— Войница Агриппина Варфоломеина, — перешла «сестренка» к представлению последних из вышедших, жавшихся чуть поодаль. — Войники Ефрем и Бакула Варфоломеины.

Она оглянулась на мать, быстро добавила:

— Есть еще несколько семейных войниц, но они сейчас охраняют вотчину.

Это упоминание как бы придало семье больше мощи и значимости в глазах окружающих.

— Будем отныне вместе в горе и в радости, в беде и в счастье, что идут рука об руку, иногда переплавляясь одно в другое, — завершила Варфоломея утомительный для меня ритуал. — Идите сюда, дочери мои.

Из-за ворот донесся конный топот. Ржание. Дежурный махнул рукой, ворота заскрипели.

По очереди на территорию внеслись три тройки крепостных на лошадях.

— В деревнях чужие! Отбирают еду, чинят беспредел. Защитите!

— Какие деревни? — Дарья быстро поднялась.

Никакого гонора, что не бухнулись в ножки. Одно слово, хозяйка. Уважаю.

— Жданка, Сисюниха и Левая.

— Кто?

— Шайки рыкцарей. Много и одновременно.

Дарья бросила построению:

— По коням! Руслан, разберешься в Жданке.

Другими распорядиться не успела, перебили Варфоломея с Евстигнеей:

— Остальное берем на себя.

Не получилось. С ворот и противоположной стены одновременно прозвучал сигнал:

— Неприятель в прямой видимости!

Лицо Томы, обращенное ко мне, переполняло недоумение. Если это Малик… зачем? К скольким смертям приведет бойня?

— На стены! — приказала Дарья. — Ученицы в распоряжение Астафьи, остальные по утвержденным местам. Прибывшим крепостным выдать форму бойников, оружие и подчинить Никандру. Занять оборону!