Петр Ингвин - «Зимопись». Книга 1 «Как я был девочкой»

Сестрисса Аркадия с тремя цариссами поднялась на помост и заняла крайний трон слева. Рядом опустилась Дарья, потом Варфоломея. Последней расположилась Евстигнея.

Выровнявшись перед ними в шеренги, все замерли. Слышно было, как на кухне гремят посудой, кормя прибывших посланцев. В абсолютной тишине Варфоломея поднялась. Острая, хищная, но какая-то потускневшая.

— В моей семье новое несчастье. — Ее взор нашел в ученических рядах Зарину. — Крепись, дочка. Позавчера от полученных ран скончалась Лисавета.

Долгая тишина последовала за сообщением. Все ждали.

— Вчера не стало Карины, — последовало продолжение, вновь отделенное длинной паузой. — Еще раньше ушла от нас Милослава. Череда непостижимых несчастий. Но еще до последних известий я приняла решение, поддержанное присутствующими здесь цариссами и ее преосвященством. Для утверждения были необходимы сестрисса и две цариссы или три цариссы в случае невозможности привлечения сестричества. У нас кворум присутствует и даже избыточен. Тем лучше. Говорю!

Тишина стала просто звенящей. Скрежет собственных мыслей слышался громче стука сердец.

— Я удочеряю маловозрастных ангелов Василису, прозвищем Чапа, и Тамару.

Сбоку тихо охнула Зарина. Варфоломея продолжила:

— Сообщение уже подписано высокими сторонами и отправлено в крепость. Копия передана в сестрырь. Чапа и Тома, подойдите. Зарина, тоже подойди.

Сюрприз так сюрприз. Самотканая ковровая дорожка привела наши ноги на возвышение. Что у меня, что у Томы лица были малость ошалевшие. Зарина не отставала.

— Ангелы, поднимите правые руки, — приказала Варфоломея, когда мы приблизились.

В ее руке появился нож. Два быстрых реза — и наши ладони были процарапаны ровно настолько, чтоб засочилась кровь. Затем царисса сделала подобные надрезы на обеих своих ладонях. Нож упал обратно в поясные ножны. Открытые кровоточащие ладони соединились с нашими. Узловатые пальцы переплелись с нашими, сжав стальным капканом. Постояв так с минуту, Варфоломея разорвала ритуальную сцепку, отступая назад.

— Чапа и Тома, преклоните колени, — объявила со своего места царисса Дарья.

Преклонили. Точнее, бухнулись — сказалось отсутствие опыта.

Сестрисса Аркадия величественно поднялась и подошла сбоку. Заговорила громко и торжественно, встав выпирающим эфесом скрытого меча вплотную к моему виску:

— Человек, рожденный женою, краткодневен и пресыщен печалями, как цветок. Он выходит и опадает, убегает, как тень, и не останавливается. Но сказано: просите, и дано будет вам. Ищите, и найдете. Стучите, и отворят вам. Ибо всякий просящий получает, ищущий находит, и стучащему отворят. Есть ли между вами такой человек, который, когда дочь его просит хлеба, подал бы камень? Так и Алла, да простит Она нас и примет, сурова и справедлива, но неизмеримо милосердна при своем всемогуществе. Неисповедимы Ее пути. То, что одной рукой забирает, другой дает. Высшее несчастье в семье благородной Варфоломеи обернулось счастьем обретения новых дочерей.

Голова нашей будущей мамы склонилась к говорившей. Руки сестриссы вознеслись и сняли со шлема Варфоломеи корону. Повернувшись, она поочередно повенчала наши с Томой головы кратковременным водружением.

— Именем Аллы всеблагой и всемилостивейшей, да простит Она нас и примет, сочетаю в единую семью доблестной Варфоломеи новых членов. Отныне ангел Чапа, четырнадцати полных зим, помимо титула ангела, что изменится лишь в крепости, будет зваться царевной Василисой Варфоломеиной. Ангел Тома, пятнадцати полных зим — царевной Тамарой Варфоломеиной. Соединенные кровью и высшей благодатью, да примут они на себя все положенные права и обязанности. Да будет так. Алле хвала!

— Алле хвала! — поддержала заполненная площадь.

Глаза Томы сияли. Ей нравилось происходящее.

Все-таки не по Каринину душу ехала сюда сестрисса Аркадия, как предполагали ученицы. Причиной были мы с Томой. Как и причиной многого другого, закрутившегося в гигантский непонятный узел. Что-то разрешилось, но не все. Далеко не все. Обидно чувствовать себя пешкой. Пусть даже офицером, званием ангел или царевна, но все равно не игроком, а управляемой фигурой на доске.

— Поднимитесь, — раздалось над ухом.

Руки цариссы помогли нам встать.

— Обернитесь.

Теперь все собравшиеся оказались перед глазами. Откуда-то снизу изнутри всплыло ощущение праздника. Окутало организм покалывающей энергетикой счастья. Черт подери, хоть я и мальчик… да, главное, не забывать, что я мальчик — настолько оказалось приятно коронование в царевну. Наши с Томой руки приветственно взвились.