Виталий Конеев - Я, Иосиф Прекрасный

Иосиф хрипел, не отрывая взгляд от зверя. Услышал грохот аплодисментов. Выдернул из сердца зверя окровавленную палку и ощутил, что у него ослабли ноги. Тяжесть навалилась на плечи. Он хотел пробежать вокруг арены, но, сделав шаг, закачался. Арена двигалась под ногами. Булькающие звуки вырвались из его горла. Он сказал самому себе:

– А разве мне было легче в тот первый день в пещерах?

Он собрал все силы и нетвёрдым шагом направился к лестнице, приветственно подняв правую руку в сторону орхестры, хотя рука его стала необычайно тяжёлой. Скачущий взгляд Иосифа нашёл императора, который растерянно смотрел на него и, хлопая в ладоши, не попадал ладонью на ладонь.

– Софоний, приготовь мне кастрированного льва. Я сегодня же выйду на бой.

– Август, не делай это, – горячо заговорил Тегеллин, понимая чувства Нерона. – Боги только наблюдают схватки, но не участвуют в них.

– Да. Ты прав.

– К тому же, Август, из чувства человеколюбия и в нарушение твоего божественного приказа, я подсунул Иосифу старого, слабого льва, беззубого и слепого.

– Да- да, – облегчённо переводя дух и рассматривая через изумрудный камень белоснежные оскаленные клыки зверя, сказал император. – Убить старика было нетрудно. И чего они хлопают? – раздражённо добавил Нерон.

– Женщины хотят получить его семя.

– Зачем? – удивлённо спросил император, прислушиваясь к женским крикам.

– Чтобы родить от него потомство.

– Вот как! – возмущённо вскрикнул Нерон. – Моё божественное семя они не просят. А просят еврея! – И с горечью добавил: – О, времена, о, нравы!

Он медленно поднялся из кресла и, закрыв лицо концом тоги, повёл рукой, требуя тишины. И когда она наступила, он громовым голосом заговорил из-за тоги:

– Мне, богу, стыдно слушать ваши неприличные просьбы! Я порицаю ваше поведение, женщины Неаполя!

– Август, – сказала Поппея, глядя на героя, – позволь мне передать Иосифу твой божественный поцелуй.

– Позволяю, – милостивым голосом ответил он, приняв позу государственного мужа.

В проходах появились греческие художники и скульпторы. Они начали быстро рисовать на широких табличках Иосифа. Нерон поморщился лицом и тихо сказал Тегеллину:

– Передай ему, как можно быстрей, мой дар. И пускай он едет на остров, сейчас же, если хочет, чтобы волнуемые не передохли.

Тысячи гомосексуалистов, которые всегда, зная, что император благосклонно относился к ним и хотел видеть их напротив орхестры, по другую сторону арены, сорвали с себя одежду и завопили так, что колонны цирка угрожающе закачались:

– Иосиф, хотим тебя!!!

– Вот он удел бога среди людей, – огорчённо пробормотал Нерон. – Неприлично мне, богу, слушать постыдные крики.

И он в сильном раздражении, закрыв лицо тогой, направился к выходу.

Многие женщины хитрили. Не ради потомства они просили семя Иосифа, а ради собственного удовольствия. И так как они знали, чем можно было привлечь и соблазнить мужчину, то торопливо спешили показать Иосифу свои лучшие части тела. Женщины сбрасывали с себя одежды и принимали героические позы олимпийских богинь. Иные просто указывали пальцами на то место своего тела, каким они хотели принять Иосифа.

В сущности, ничего особенного не происходило в цирке. Поведение женщин по отношению к кумирам было всегда таким – и сто и пятьсот лет назад. Правда, в более отдалённые времена женщины вели себя очень агрессивно в таких ситуациях. Они угрожали смертью тем мужчинам, которые не хотели соединиться с ними. И убивали без всякой пощады.

Поппея была в ярости. Женщины преградили дорогу Иосифу. И преторианцы вынуждены были не без удовольствия толкать их, опуская руки на соблазнительные обнажённые места женщин. Из-за этого движение Иосифа и Поппеи замедлилось.

Как и горячие неаполитанки, царица Береника была потрясена сражением Иосифа со львом. Она не видела Иосифа много лет, с того года, как он удалился в пустыню. И сейчас, потеряв голову, она бросилась навстречу Иосифу, прошла сквозь толпу и схватила Иосифа за руку. Царица заметила по его лицу, что он не узнал её, и она, оскорблённая, в гневе, громко заговорила:

– Иосиф, я напомню тебе…

– Береника, замолчи, – умоляюще сказал её брат Агриппа.

– Напомню! – возмущённо крикнула царица. – Мы путешествовали по Нилу. Ты подошёл ко мне и, потрясая кулаком так! – царица вскинула над головой руку. – С угрозой в голосе приказал: «Обнажись!» И я, напуганная, трепеща от страха…

Взволнованная Береника заметила, что все люди затихли, внимательно слушая царицу. Она торопливо перевела дух. В её поле зрения попал Тиберий. Царица, желая усилить силу своих слов, быстро указала на него рукой.