Виталий Конеев - Я, Иосиф Прекрасный

В неаполитанской гавани стояли наготове сотни кораблей для бегства Нерона в Египет или в Парфию. Парфянский царь охотно дал Нерону убежище в своей стране. Преторианцы не пропускали на дороге римлян в Неаполь, обыскивали всех. Нерон пел, танцевал в театрах, играл в драмах, комедиях, занимался лепкой, рисованием, сочинением стихов, игрой на кифаре, которую не снимал с плеча, даже во время военных учений, во время бега со щитом в руке.

Тегеллин изыскивал особые способы удовольствий для императора. На открытом месте, на улицах, он поставил харчевни, где занимались торговлей самые красивые неаполитанские матроны. У кого не было денег, тот брал у кассира и шёл в харчевню, где покупал матрону для соединения. Но Нерону это показалось слишком скромно. Он вывел матрон на арену большого цирка, приказал им встать в позу «оленя». А вся его свита и все, кто хотел, обходили матрон. Народ ломился в цирк, бесплатный. Отон и Афраний голые подолгу танцевали танец соединения мужчины с мужчиной. А когда Нерон с орхестры спросил патрициев: смогли бы они показать не танец, а кое-что другое, Отон охотно встал в позу «оленя», а Афраний сжал руками его бёдра… Стотысячная толпа зрителей аплодировала патрициям, которые, не желая быстро покидать арену, затягивали действие тем, что менялись местами.

Снедаемый завистью, Нерон тут же в орхестре отдался Пифагору, чтобы превзойти патрициев, кричал, как насилуемая девушка, а потом овладел Спором и вышел замуж за Пифагора, со всеми обрядами и пирами для народа.

Каждый день в Неаполе был чудный праздник. Неаполитанцы обожали императора. Сабинянка Поппея, она же императрица, появлялась на людях в золочёном боевом мундире легата со шлемом на голове. Красавица потребовала от Нерона назначить её командующей сформированными легионами. Нерон, восхищённый новым видом Поппеи, готов был произвести её в полководцы. Но Тегеллин объяснил ему, что Поппея – копия Агриппины. Что она может стать опасной для своего мужа, если в её руках появится власть. Нерон запретил жене появляться в лагерях. Его кабинет министров постоянно занимался работой, управлял огромной империей. И Нерон, порой сутками не вставал из-за рабочего стола.

Подкупленный Иосифом министр Патробий каждый день напоминал Нерону о еврейском вопросе. Поппея спрашивала его: когда же он даст ответ Иосифу, который уже передал в императорскую казну сто талантов золота?

Сидя за рабочим столом, ночью, Нерон с улыбкой посмотрел на жену и на министров, что окружали его. Положил крупный изумруд на кипу документов. Нерон любил Поппею. Но если бы она в позе «оленя» соединилась на арене цирка с сотней мужчин, он бы аплодировал ей. Однако император видел другое, то, что показал ему Тегеллин. Император, прижившись лицом к дверной щели, круглым глазом смотрел, как Поппея соединялась с Иосифом, слышал её голос:

– Ты мой повелитель. Делай со мной всё, что хочешь.

Такой Поппею император никогда не знал. На ложе находилась незнакомая ему женщина с удивительно красивым голосом. Он отпрыгнул от щели и помчался прочь, ничего не видя перед собой. Слёзы застилали его глаза, обильно катились по лицу.

Тегеллин скачками догнал императора, схватил его поперёк туловища и остановил.

– Август, что с тобой?

Император задыхался, рыдания клокотали в его горле. Он утёр лицо концом тоги. Долго сморкался в неё. Хрипло сказал:

– Он должен умереть, но я не хочу выглядеть убийцей любовника своей жены. Это смешно.

– Да, Август, – оживлённо заговорил Тегеллин. – Зверь уже готов. Он сидит голодный две недели.

Нерон досадливо поморщился заплаканным лицом.

– Я понимаю твои чувства, Софоний. Но посмотри шире… Эти его волнуемые Хрестом ещё живые?

– Да, Август. Они подозрительно живучие. Тут что-то не так. Охрана не зоркая.

– Софоний, немедленно приготовь документ, в котором я дарую свободу волнуемым.

– Август! – вскрикнул изумлённый Тегеллин.

– А то, что мне надо, ты разве не понял? – мягко спросил Нерон и озорно рассмеялся.

– Догадываюсь, Август, – нерешительно ответил Тегеллин, ничего не понимая.

– В тот час, когда я предложу Иосифу выйти на арену, ты прочитаешь мой дар.

– А после его смерти, что сделать с волнуемыми?

– Удавить всех. Надоели! – зло прорычал Нерон. – Тысячи жалоб поступают мне на волнуемых! Я уничтожу заразу. А их Храм в Иерусалиме превращу в песок!

Нерон приятно улыбнулся своей жене и мягко сказал:

– Мой положительный ответ вы узнаете завтра в Большом цирке.