Виталий Конеев - Я, Иосиф Прекрасный

Иосиф из уважения к своему наставнику шёл медленно и глядел себе под ноги. Мысленно юноша был далеко. Он ощущал в душе страх оттого, что жрец мог предсказать обычную судьбу: «жизнь – полная чаша… долгая… сладкая…» Такие формулы гадальщики говорили всем людям. Юноша пылко взглянул вперёд на лес, куда он входил вместе с Иоанном и едва не сказал вслух: «Я не такой, как все. Я другой. У меня должна быть другая судьба». И услышал горестный голос Иоанна:

– …тогда отец повёл нас на рынок и продал. А потом он отнёс деньги хозяину, Храму и Риму. Сжёг хижину и вонзил себе в сердце нож…

Иоанн схватил рукой горло, долго мял его чёрными пальцами и хрипел. Его лицо было залито слезами.

– Да! – хрипло вскрикнул он. – Я мечтал убить мучителей!

– Ты убил?

– Да. Мою руку направлял Бог. Пять лет назад меня нашла мать и передала мне нож, которым убил себя отец. Я убежал от хозяина и напильником сорвал ошейник. Я сидел в засаде двадцать дней. Питался корнями и водой. И, наконец, они появились.

– Кто?

– Римляне. Их было много, центурия. Я пошёл за ними. Ждал час их трапезы. И когда они остановились в лесу и разбрелись, чтобы собрать дрова для костра, я метнулся к тому, кто был ближе ко мне. Я вонзил нож в его горло, и он рухнул на землю без звука. Я как тень метался между ними, и каждый мой удар был смертельным. Я убил много! – крикнул Иоанн и торжествующе рассмеялся.

Потрясённый рассказом и яростным видом Иоанна, Иосиф отступил от него.

– Бог был со мной в тот час. Те, кто остался в живых, убежали из леса. Ха-ха-ха! Если бы ты видел, как центурия убегала от одного человека! Ха-ха-ха!

Смеясь, Иоанн перегнулся пополам, хлопая себя длинными руками. И вдруг затих. Рукавом туники смахнул с лица слёзы и вновь тихим голосом заговорил:

– Да, теперь нужно было убить хозяина моего отца. Я решил зарезать всю семью, потому что он погубил мою семью. Я плакал, что муки смерти для хозяина и его домочадцев будут короткими, не сравнимыми с муками моего отца, матери, сёстер и братьев. Я пришёл и приготовил в руке нож. Я знал, что убью их быстро и легко, а в Храм не пойду. Они вышли, чему-то смеялись, слабые, весёлые, сытые. Я сделал шаг им навстречу и ощутил на себе руку Бога, которая остановила меня. Я выронил из пальцев нож и побежал в пустыню.

– Иоанн, ты не забыл имя хозяина? Кто он?

Иоанн горестно вздохнул и, не глядя на Иосифа, тихо ответил:

– Как же я могу забыть?.. Это твой отец Матфей.

Иоанн повернулся и быстро пошёл прочь…

Едва Иосиф покинул пустыню и вышел на дорогу, что тянулась от деревни к деревне, которые были многолюдными, как тотчас увидел группы девушек. Его сердце учащённо забилось в груди. Иосиф удивился и начал укреплять себя молитвой. Однако его юное сердце продолжало взволнованно стучать. Это был грех. Иосиф рассердился на себя, потому что за три года он оказывается не смог усмирить свою плоть. Он опустил глаза вниз и так шёл по дороге, по улицам деревень, чутко слушая девичий смех, их приятные голоса, наполненные греховным умыслом. Девушки были озорные, понимали, что он скрывал свои чувства. Они нарочно, под разными предлогами останавливали Иосифа, задевали плечами и прямо смотрели ему в лицо. Девушки двигались перед ним, старательно покачивая бёдрами, чтобы смутить его. Он мысленно читал молитву и быстро шёл по дороге.

Он интересовал всех встречных людей, потому что его лицо было лицом аристократа, а шёл он пешком, как простолюдин. Его старая потрёпанная туника была короткой, а таллиф выцвел. Кожа на руках юноши была чёрной, в ссадинах от тяжёлой работы, какой могли заниматься только рабы.

На земле Десятиградья Иосиф решил отдохнуть на берегу Иордана, хотя он не испытывал чувства усталости. И не хотел есть.

Вдоль обоих берегов широкой полноводной реки с густыми зарослями деревьев было много родников с холодной прозрачной водой. Здесь были чудесные лужайки, прохлада, пение птиц. Но здесь дьявол устроил хитрую ловушку для Иосифа. Он сильной рукой направил навстречу праведнику двух юных гречанок живших блудом. Глафиру и Пульхерию. Старшей среди них была Глафира. Впрочем, таких девушек в Десятиградья и Самарии было много. Они с большой охотой передавали юношам все те болезни, которые были результатом их жизни.

По берегам Иордана невозможно было пройти из-за обилия лесных зарослей. Огромные деревья наклонялись своими густыми ветвями к воде и закрывали берега. За Иорданом была чрезвычайно плодородная земля. Она привлекла сюда в далёком прошлом вавилонян, ассирийцев, греков. Люди берегли землю тем, что разводили леса, которые в свою очередь защищали её от песков пустыни. Пройдут сотни лет, погибнет империя, наступит хаос, и деревья с беспощадным равнодушием будут вырублены людьми ради дров. Пески прихлынут к Иордану, и река превратится в ручей с бесплодными, каменистыми берегами. Но сейчас широкая зелёная полоса вдоль реки была похожа на райские кущи.