Тодор Кондов - Передает «Боевой»

— Наконец-то! — сказал Манол.

Эмил сел на стул. Закрыл глаза. Теперь он обязан жить только задачами борьбы с реакцией, во всяком случае в ближайшее время у него нет права отвлекаться от того, что будет составлять жизнь его как революционера, находящегося на нелегальном положении.

— Дайте на вас посмотреть, — проговорил Манол и сел у окна. Мария — напротив него.

— Обстановка ясна, как никогда, — сказал Эмил. — Завтра вечером должен прийти Бончо Белинский и вы оба. Надо уточнить некоторые вопросы.

Молдованова кивнула. Все это время она не сводила с него глаз. Он показался ей очень бледным, похудевшим. Она любила какого-то нереального человека, как две капли воды похожего на Эмила. Тот же голос. Та же внешность. Душевность. Существующий только в ее воображении смотрел на нее глазами Эмила. Как жестока судьба! А если бы можно было все переменить! Если потребуется встать под дула винтовок карательного взвода вместо Эмила, она встанет. Причем добровольно.

Мария была счастлива: Эмил свободен, полиция уже не властна над ним. И этого было достаточно.

Эмил смотрел ей в глаза. Казалось, он улавливал ее мысли. Ему хотелось сказать ей, что на всем земном шаре нет человека, достойного ее. А из-за него она только волнуется. Но не он виноват в этом. Он пытается снова стать воином, чего бы это ни стоило.

Мария протянула руку:

— Спокойной ночи!

Манол объяснял что-то и, как ей показалось, успокаивал только самого себя.

— Сегодня, завтра и послезавтра можешь не беспокоиться; хозяева будут в деревне. Завтра ночью попытаемся найти другое место.

Эмил остался один. Он стоял у окна и смотрел, пока Мария и Манол не скрылись из виду…

Обрадованный Белинский пришел к Эмилу. Его удачный побег он считал настоящей победой. Манол нервничал. Молдованова была какой-то рассеянной. Все четверо расположились на кухне.

Каждый уже знал свои задачи: Манол найдет квартиру, Бончо вместе с Марусей, сестрой Эмила, обеспечит удостоверение личности и пропуск, а Молдованова спрячет радиостанцию и мины в другом месте — подвал «Эльфы» все же ненадежный тайник.

Эмил выглядел уже лучше. Он побрился, выгладил костюм, выстирал рубашку. Стал спокойнее. Когда смотрел на Марию, выражение его глаз менялось, и девушка чувствовала это.

Следующей ночью Манол пришел один. Принес немного хлеба и брынзы. Идя на новую квартиру, Эмил перекусил. Впервые в жизни он испытывал смутное недоверие к человеку, который в данный момент являлся единственным его помощником. Его раздражала чрезмерная осторожность Манола, с трудом скрываемый страх перед всемогущей полицией. Впервые в жизни ему не хотелось благодарить человека, добровольно вызвавшегося помочь ему. Неизвестно почему овладевший Манолом страх казался ему скрытой угрозой, которая со временем дорого обойдется ему.

На улице Селимица в доме номер десять жил один из двоюродных братьев Манола. Эмил устроился у него временно, а прожил пятнадцать дней. Ночевал он на чердаке дощатого барака. Накрывался двумя старыми домоткаными половиками. На день Эмил переходил в другой барак. Читал. А что еще ему оставалось делать? Он должен был связаться с Эмилом Марковым, получить документы, узнать задачи, которые возложат на него товарищи. Он знал от Марии, что о его побеге товарищи осведомлены. Эмил решил, что, если полиция доберется до него и пойдет по его следам, он уйдет в горы или же в Априлово. Там его спрячут родственники. Он тем временем попытается установить связь с тамошним партизанским отрядом.

Маруся, сестра Эмила, прислала ему свитер и плащ. Белинскому удалось разыскать кое-какую одежду в одном из шкафов «Эльфы», Мария отнесла ее к Манолу, а тот передал Эмилу вместе с небольшой суммой денег. Но удостоверение личности и пропуск все еще не удавалось выправить, связи не было, и бездействие все сильнее угнетало Эмила.

Последние два дня, проведенные в бараке, были тревожными: полиция рыскала по всему кварталу. Никому ничего не сказав, Эмил перебрался в барак с углем, принадлежавший Манолу. Манол сильно взволновался и стал убеждать его в том, что он «подожжет не только уголь, но и всех их».

Эмил отмалчивался. Он начал понимать настроение Манола. Надо было принять какие-то меры, выбраться из его дома — он не мог представить себе этого человека в полиции. Ведь он заговорит еще до первой пощечины. И если он все же оставался у него, то только потому, что иного выхода у него не было. И может быть, именно поэтому он сообщил Манолу, что не хочет больше искать связи с Эмилом Марковым, чтобы не потащить за собой хвост полицейских.