Уилбур Смит - Охота за слоновой костью. Когда пируют львы. Голубой горизонт. Стервятники

Шредер и Кокран кивнули. Это не было для них новостью.

— Но Аллах посылает нам возможность захватить и талисман, и малолетнего императора.

Эль-Гранг откинулся в кресле и замолчал, проницательно глядя на слушателей.

— Если скиния и император окажутся в ваших руках, армии Назет растают, как снег на летнем солнце, — негромко сказал Шредер.

Эль-Гранг кивнул.

— К нам явился монах-предатель и предложил провести небольшой отряд под командованием смелого человека туда, где спрятаны талисман и император. Как только скиния и ребенок будут захвачены, мне понадобится быстрый и сильный корабль, чтобы отвезти их в Мускат, прежде чем Назет попытается их освободить. — Он повернулся к Шредеру и сказал: — Вы, полковник, и есть тот смельчак, который мне нужен. Если добьетесь успеха, в награду тоже получите лакх.

Потом Эль-Гранг посмотрел на Кокрана.

— Ваш быстрый корабль отвезет их в Мускат. Там вас будет ждать ваш лакх. — Он холодно улыбнулся. — На этот раз я заплачу вам за бегство от Эль-Тазара, а не за бой с ним. Достаточно ли тяжелы и велики ваши яйца для такого дела, мой храбрый Канюк?

«Золотой куст» шел на юг; его паруса блестели в последних лучах заходящего солнца, как золотые башни.

«Морейская чайка» стоит на якоре в заливе Адулис, — сообщили шпионы Фасилидеса. — Капитан на берегу. Он совещается с Эль-Грангом».

Это были сведения двухдневной давности.

«Будет ли Канюк еще там?» — нервничал Хэл, рассматривая паруса. На «Золотом кусте» больше нельзя поставить ни одного паруса, а все, какие есть, туго натянуты. Корпус режет воду, и палуба под ногами дрожит, как живая. «Если я застану „Чайку“ на месте, мы сможем взять ее на абордаж даже в темноте», — думал Хэл и прошел вдоль палубы, проверяя крепления пушек. Белые матросы с улыбкой прикладывали кулак ко лбу, а сидящие амадода улыбались и приветственно прижимали к груди правую руку с раскрытой ладонью. Они были похожи на охотничьих собак, почуявших запах добычи. Хэл знал, что они не дрогнут, когда он подведет свой корабль к «Чайке» и поведет их на чужую палубу.

Солнце опустилось за горизонт, огненное отражение в воде погасло. Стемнело, и очертания берега исчезли в темноте.

«Луна взойдет через два часа, — подумал Хэл, останавливаясь у нактоуза, чтобы проверить положение корабля. — К этому времени мы уже будем в заливе Адулис».

Он взглянул на Неда Тайлера, чье лицо было освещено компасным фонарем.

— Поднять новый парус, — приказал он, и Нед повторил приказ в рупор. Парус уже был разложен на палубе, шкоты закреплены и продеты в люверсы, но потребовались два часа трудной, опасной работы, прежде чем старый парус был спущен и сложен, а пропитанный смолой новый парус поднят на реи и развернут.

Черен корпус корабля, и черны, как ночь, его паруса. Когда «Золотой куст» войдет в залив Адулис, лунный свет не выдаст его мусульманскому флоту.

«Пусть Канюк будет здесь, — молился про себя Хэл. — Боже, не дай ему уплыть!»

Залив медленно открывался перед ними; фонари вражеского флота напоминали огни большого города. За ними сторожевые костры армии Эль-Гранга отражались в низком облаке пыли и дыма.

— Лево руля, мистер Тайлер. Вводите корабль в залив.

Корабль повернул и быстро двинулся к стоящему на якорях флоту.

— Взять грот-рей. Свернуть верхний рангоут, мистер Тайлер.

Корабль замедлил ход, шум носовой волны стих: корабль продолжал движение в боевой оснастке.

Хэл прошел на нос, где в темноте стоял Аболи.

— Твои лучники готовы? — спросил он.

В темноте блеснули зубы Аболи.

— Готовы, Гандвейн.

Теперь Хэл разглядел их — темные тени на палубе у борта подле кулеврин; рядом лежали груды стрел.

— Не спускай с них глаз, — предупредил Хэл. Если в бою у амадода и есть недостаток, то лишь неразумная способность увлечься жаждой крови.

Проходя по палубе к Большому Дэниелу, Хэл проверял, все ли фитили засунуты в бочонки, чтобы тлеющий конец не насторожил бдительного врага.

— Добрый вечер, мастер Дэниел. Ваши люди никогда не были в ночном бою. Держите их в узде. Не позволяйте стрелять беспорядочно.

Он вернулся к рулю, а корабль продолжал вползать в залив — темная тень на темной воде. За ними встала луна и осветила картину впереди серебристым сиянием, и Хэл различил корабли вражеского флота. Он знал, что его корабль остается невидимым.

Они продолжали двигаться вперед и были уже так близко, что слышали голоса на стоящих на якоре кораблях: пение, перебранки, споры. Кто-то стучал деревянным молотком, доносился плеск весел и скрип такелажа медленно раскачивавшихся на волнах дау.