Эрик Хобсбаум - Эпоха крайностей. Короткий двадцатый век (1914–1991)

Советский лидер Н. С. Хрущев решил разместить советские ракеты на Кубе для установления баланса с американскими ракетами, уже размещенными в Турции (Burlatsky, 1992). США вынудили его вывести их под угрозой войны, но сами также убрали свои ракеты из Турции. Советские ракеты, как в то время информировали президента Кеннеди, не влияли на стратегический баланс сил, хотя имели большое значение для репутации президента (Ball, 1992, р. 18; Walker, 1988). Выведенные американские ракеты были названы “устаревшими”.

“Врагом является сама коммунистическая система – непримиримая, ненасытная, неустанная в своем стремлении к мировому господству <���…> Это не борьба только за превосходство вооружения, это также борьба за превосходство между двумя враждебными идеологиями – идеей свободы, благословленной богом, и безжалостной, безбожной тиранией” (Walker, 1993, р. 132).

СССР был бы еще более встревожен, если бы знал, что администрация США разработала план атомных бомбардировок двадцати главных советских городов через десять недель после окончания войны (Walker, 1993, р. 26–27).

Единственным заметным политиком, возникшим из преисподней охоты на ведьм, стал Ричард Никсон, наиболее отталкивающая личность среди послевоенных американских президентов (1968–1974).

“Мы укрепим нашу мощь и снова станем первыми. Не первыми «если», не первыми «но», а первыми исторически. Я хочу, чтобы мир думал не о том, что делает мистер Хрущев. Я хочу, чтобы его интересовало то, что делают Соединенные Штаты” (Beshloss, 1991, р. 28).

При этом бывшие фашисты с самого начала систематически использовались государственными разведывательными службами и в других тайных целях.

“Если хотите, то идите и воюйте во вьетнамских джунглях. Французы воевали там семь лет и все же вынуждены были уйти. Может быть, американцы смогут продержаться немного дольше, но в конце концов им тоже придется уйти”, – Хрущев Дину Раску в 1961 году (Beschloss, 1991, p. 649).

Предположение, что никарагуанские сандинисты представляют военную угрозу для США, поскольку способны за несколько дней совершить на грузовиках марш-бросок к техасской границе, – еще один весьма характерный пример геополитики на уровне средней школы.

Возьмем крайний случай – маленькую горную коммунистическую Республику Албанию, бедную и отсталую, но жизнеспособную на протяжении примерно тридцати лет, когда она была фактически отрезана от остального мира. Лишь после того как стены, ограждавшие ее от мировой экономики, были снесены, она рухнула, превратившись в груду экономического мусора.

“Я не могу избавиться от вызванных мною духов” ( нем. ).

Слово “капитализм”, как и “империализм”, не употреблялось в публичном дискурсе, поскольку вызывало негативные ассоциации в общественном сознании. Только в начале 1970‐х годов появились политики и публицисты, гордо называвшие себя капиталистами, а с 1965 года журнал Forbes, писавший о бизнесе, переиначив избитую фразу американских коммунистов, начал называть себя “орудием капитализма”.

По иронии судьбы, Уайт впоследствии стал жертвой “охоты на ведьм” в США как предполагаемый секретный сторонник коммунистов.

Такие оценки следует использовать с осторожностью, а лучше всего определять по ним лишь порядок величин.

Только в начале 1990‐х годов древние карликовые государства Европы – Андорру, Лихтенштейн, Монако, Сан-Марино – стали рассматривать как потенциальных членов ООН.

Однако в электоральном плане все левые партии находились в меньшинстве, хотя и внушительном. Максимальный процент голосов (48,8 %), завоеванный такой партией, получили на выборах 1951 года британские лейбористы, причем, благодаря причудам британской избирательной системы и по иронии судьбы, эти выборы выиграли консерваторы, набравшие немного меньше голосов.

Около трех пятых всей суши земного шара, не считая ненаселенного материка Антарктики.

Систематическое внедрение в странах третьего мира новых сортов высокоурожайных культур, выращенных по специально разработанным методикам, в основном ведет начало с 1960‐х годов.

Подобные высокие здания (естественное следствие высоких цен на землю в центральных районах) до 1950‐х годов были крайне редки. Нью-Йорк фактически являлся единственным исключением. Их распространение началось с 1960‐х годов, и даже в таком малоэтажном и децентрализованном городе, как Лос-Анджелес, был воздвигнут высотный деловой центр.