Бернард Корнуэлл - 4. Трафальгар стрелка Шарпа. 5. Добыча стрелка Шарпа (сборник)

Шарп не лгал. Пусть у их любви не было будущего, но сейчас его переполняла радость.

— Ребенок твой.

— Ты уверена?

— Да. Наверное, дело в лаудануме, но… — Грейс замолчала и вздрогнула. — В общем, он твой, хотя Уильям думает иначе.

— Но если он не способен…

— Он будет думать так, как я ему скажу! — резко перебила она, но тут же расплакалась и спрятала лицо у Шарпа на груди. — Он твой, Ричард, и я бы жизнь отдала, чтобы ребенок когда-нибудь узнал, кто его отец!

Впереди ждала Англия, где им предстояло навеки расстаться. И Шарп никогда не увидит собственного ребенка, потому что у их преступной любви нет будущего.

В тот миг любовники и не подозревали, что на следующее утро все изменится в одночасье.

День выдался промозглым. Ветер дул с северо-востока. Дождевые потоки заливали палубу, с парусов капало. Серо-зеленую морскую гладь рябило от порывов ветра. Вахтенные офицеры в промасленных плащах выглядели неузнаваемыми. Впервые после Индии Шарп продрог по-настоящему. «Пуссель» сражалась с ветром и волнами, дрожа и сотрясаясь всем корпусом. Семеро матросов повисли на штурвале.

— Осень не за горами, — приветствовал Шарпа капитан. — Завтракали?

— Да, сэр, спасибо.

Завтраки становились все скуднее, так как запасы провианта подходили к концу. Офицерам приходилось довольствоваться бифштексами, галетами и кофе по-шотландски — отвратительным пойлом, представлявшим собой заваренные кипятком горелые подслащенные сухари.

— Мы догоняем. — Чейз мотнул головой в сторону французского линкора.

«Ревенану» доставалось не меньше «Пуссели», которая безжалостно настигала добычу. Так случалось всегда, когда ветер усиливался. Однако после второго колокола утренней вахты северо-восточный ветер сменился на предательский юго-западный. «Ревенан» уже не сражался с ветром, а, распустив паруса, гордо удалялся от «Пуссели». Спустя полчаса французский линкор неожиданно повернул к востоку, что могло означать только одно: вместо Кадиса «Ревенан» направлялся к Гибралтарскому проливу.

— Право руля! — крикнул рулевому Чейз.

Хаскелл кинулся к штурвалу. Матросы бросились ослаблять паруса. На палубу обрушивались дождевые потоки.

— Может быть, у них снова порвался парус? — Первый лейтенант пытался перекричать хлопанье парусины.

— Или Монморан решил плыть в Тулон! — проорал в ответ капитан.

Теперь французский линкор двигался быстрее, легко скользя по волнам и оставляя за бортом пенный след. Неожиданно «Ревенан» вернулся к прежнему курсу, и «Пуссели» пришлось снова расправлять паруса.

— За ним! — скомандовал Чейз рулевому и нацелил подзорную трубу на французский линкор. — Какого дьявола? Он что, решил поиздеваться над нами? Чтоб он сгорел!

Ответ пришел спустя десять минут, когда дозорный заметил дальний парус британского фрегата.

— Откуда здесь корабли блокадной эскадры? — удивленно воскликнул Чейз. — Слишком далеко к югу!

Однако несколько секунд спустя на горизонте возник второй фрегат.

Наверняка капитан Монморан испугался, что паруса принадлежат британским линкорам, но, разглядев сторожевые фрегаты, решил прорываться к Кадису.

— Ему не составит труда отшвырнуть их с дороги, — мрачно заметил Чейз. — Теперь остановить его можно, только если лечь поперек курса!

Внезапно дальний фрегат подал сигнал. Шарпу никак не удавалось разглядеть даже очертания корабля, но боцман Хоппер не только видел его, но и смог опознать.

— «Эуриалус», сэр! — крикнул он Чейзу.

— Генри Блэквуд! — воскликнул капитан. — Славный малый!

Сигнальный лейтенант Том Коннорс успел вскарабкаться до середины мачты и сквозь подзорную трубу наблюдал за сигналами, подаваемыми с бизань-реи британского фрегата.

— Наш флот вышел в море, сэр! — радостно воскликнул он. — «Эуриалус» требует назваться, сэр. Уверяет, что здесь также французский и испанский флот!

— Бог мой! Будь я проклят! — Чейз обернулся к Шарпу. С лица капитана исчезли все следы усталости и разочарований. — Подумать только, наш флот вышел в море! — Казалось, Чейз боится поверить в удачу. — Вы уверены, Том? — прокричал он Коннорсу. — Да что я, конечно же так и есть! — Чейз не удержался и исполнил несколько неуклюжих па. — Лягушатники и благородные доны! Бог мой, и они здесь!

Даже обычно невозмутимый Хаскелл выглядел довольным. Новость быстро распространилась по кораблю. Свободные от вахты матросы высыпали на палубы. Стюард Коупер, обычно не вылезавший из трюма, и тот поднялся на шканцы, поприветствовал капитана и уставился на горизонт, словно ожидал увидеть там весь вражеский флот. Корабельный хирург Пикеринг, встававший не раньше полудня, выполз на палубу, бросил взгляд на далекий фрегат, пробормотал что-то неразборчивое и удалился в свою каюту. Лейтенант Пил радостно хлопнул Шарпа по спине и очень удивился, когда Шарп повернулся к нему с озабоченным выражением на лице: