Array Имруулькайс - Любовная лирика классических поэтов Востока

Ты скажи, сладчайший из рабов аллаха:
Неужели все надежды стали прахом,
Неужели порвала она со мною
И сменилось горем счастье неземное?!
Как могла она, скажи, пойти на это?
Как могла нарушить клятвы и обеты?!
Как могла в безумье ввергнуть за мгновенье?!
Как могла унизить за мое смиренье?!
Ведь рабом любви я был на самом деле.
На других глаза мои ведь не глядели.
Если лгу — из глаз пусть слезы льются вечно
И бессонница пусть будет бесконечной!
Нет, в стан тонкий я влюблен, как и когда-то,
В щечки розовые, как цветок граната.
Помню, сколько было встреч во мгле незрячей,
Сколько кубков выпил я из рук горячих.
И ни тягостные думы, ни тревоги
Не могли тогда к нам отыскать дороги.
На лужайках, где бродили мы беспечно,
Нам казалось — наше счастье будет вечно.
С нами флейта сладкозвучная бродила,
Лютня радостно о счастье говорила.
И кувшины, как танцоры в тесном круге,
Хоровод вели, сплетая в танце руки.
А потом — кувшины к кубкам прижимались.
А потом — на стол слугою подавались.
А потом — как дождик, нас под облаками
Осыпали тихо розы лепестками.

Далекая, всю жизнь мою ты вобрала сполна —
И позабыла, кто твой раб, чей мир лишь ты одна;

Его забвенью предала и выжгла, как огнем,
И в сердце даже места нет для памяти о нем!..

Лишь по ночам порой блеснет надежды луч во сне —
Тогда я верю: счастья миг еще придет ко мне.

Как рассказать про горькое житье,
О радость и страдание мое?!

Пускай язык послужит мне письмом
И все откроет обо мне самом:

О том, что знает лишь один аллах —
Что нет удачи в жизни и в делах;

Потерян сон — он не идет ко мне,
И нет утехи в пище и вине…

Уйти хотел от суетного дня,
Но искушение сильней меня.

Как старец, юность вспомнивший свою,
Я перед солнцем — пред тобой — стою.

Но солнце это — под покровом туч…
А может, ты — луны полночный луч?

Увы, покинут я… Но не из неприязни
Любимая моя меня подвергла казни,

В лицо не бросив мне прямого обвиненья, —
А просто чтоб узнать предел долготерпенья.

Ей нравилось, что я приказа жду любого,
Что умереть готов, когда б сказала слово;

Меня благодарить она не прекращала
За то, что я прощал, — а ей всегда прощал я…

О ивовая ветвь! Газель моей пустыни!
Как сделать, чтоб она меня любила ныне?!

Награды ждет, мое похвальное смиренье…
О, как завоевать ее благоволенье?..

Я вспомнил тебя во дворце аз-Захра —
Стояла прекрасного лета пора,

Был воздух прозрачен и нежен зефир,—
Несли они сердцу спасительный мир;

В саду серебрились, звенели ручьи —
Как будто упали браслеты твои;

Скользил по деревьям луч солнца косой,
Клонились цветы под обильной росой:

Как будто ко мне заглянули в глаза —
И вот и на них появилась слеза…

Раскрылась вдруг роза, свой сон поборя,—
Все ярче и ярче пылает заря.

И все здесь — как память о нашей любви,
Она неотвратно теснится в крови,

И сердцу от памяти той нелегко —
Ведь ты недоступна, ведь ты далеко!

Когда бы и вправду меня ветерок
К тебе отнести на мгновение мог,

Пред взором твоим встал бы я — молодой,
Но с бледным лицом, изнуренный бедой…

А если б меня перенес ветерок
В те дни, когда спал еще злобный мой рок,

И если б я встретился снова с тобой,
То был бы опять я доволен судьбой!

Ведь ты драгоценней каменьев любых —
Кто любит, находит блаженство без них.

Моя драгоценность, бесценная ты,
Недавно еще влюблены и чисты,