Чарльз Буковски - О кошках (сборник)

Однажды Мэнкс пришел к двери полумертвый. Мы его взяли, откормили, потом заехал пьяный знакомый и задавил его своей машиной. У меня на глазах. Кот просто смотрел на меня, пока это происходило. Мы отвезли его к ветеринару. Рентген. Он вовсе не мэнский кот. Ветеринар говорит, кто-то отрезал ему хвост. Кроме того, в него стреляли, пулька сидит до сих пор, и давили машиной, еще раньше – на рентгене хребет сросся. А еще он косоглаз. Сказали, ходить, наверно, больше не сможет. Теперь вот бегает, вывалив язык, косоглазый. Крутой он псих.

Однажды под дверь пришел бесхвостый, косоглазый кот, и мы его впустили. Старые розовые глаза. Ну и парняга. Животные вдохновляют. Они не умеют лгать. Они – сила природы. От ТВ я заболеваю через пять минут, а на животных могу смотреть часами и видеть в них лишь изящество и блеск, жизнь, какой она должна быть.

Мэнкс

Как-то раз отирался я себе, ждал, как обычно, с бандой мы не общались, больше вообще-то не хотелось, и тут ко мне кинулся Джин.

– Эй, Генри, пошли!

– Что такое?

– ПОШЛИ!

Джин побежал, и я побежал за ним. Мы пробежали по дорожке и на задний двор Гибсона. У Гибсонов вокруг всего заднего двора стояла большая кирпичная стена.

– СМОТРИ! ОН ЗАГНАЛ КОТА В УГОЛ! ОН ЕГО СЕЙЧАС УБЬЕТ!

Спиной к углу прижимался белый котик. Подняться он не мог, броситься в какую-то сторону тоже. Спину выгнул дугой и фыркал, когти наготове. Но он был очень маленький, а бульдог Чака Барни рычал и надвигался все ближе и ближе. У меня было чувство, что котика туда посадили сами парни, а потом привели бульдога. Чувствовал я это сильно из-за того, как за этим наблюдали Чак, Эдди и Джин: они выглядели вино– вато.

– Это вы, парни, сделали, – сказал я.

– Нет, – ответил Чак, – кот сам виноват. Он сюда зашел. Пусть теперь с боем пробивается.

– Я вас ненавижу, сволочи, – сказал я.

– Барни этого котика убьет, – сказал Джин.

– Барни его на куски разорвет, – сказал Эдди. – Когтей он боится, но когда двинется – все, конец.

Барни был крупным бурым бульдогом со слюнявыми челюстями. Тупой, жирный, с бессмысленными бурыми глазами. Рычал он ровно и помаленьку придвигался, шерсть у него на загривке и вдоль спины стояла дыбом. Мне захотелось пнуть его в тупую жопу, но я прикинул, что он тогда оторвет мне ногу. Он весь нацелился убивать. А белый котик даже взрослым еще не был. Он шипел и ждал, прижатый к стене, прекрасное существо, такой чистый. Пес медленно наступал. Зачем парням это нужно? Тут же не в мужестве дело, сплошь грязная игра. Где же взрослые? Где власти? Они вечно меня во всем обвиняют. Ну и где они теперь? Я было подумал вбежать, схватить кота и выскочить, но отваги не хватило. Я боялся, что бульдог бросится на меня. От осознания, что у меня недостает мужества сделать необходимое, мне стало ужасно. Меня физически начало подташнивать. Я ослаб. Я не хотел, чтобы оно произошло, но никак не мог придумать, чем это остановить.

– Чак, – сказал я, – отпусти, пожалуйста, кота. Отзови свою собаку.

Чак не ответил. Лишь дальше наблюдал.

Потом сказал:

– Барни, взять его! Взять кота!

Барни двинулся вперед, и тут кот прыгнул. Яростный вихрь белого и шипенья, когтей и зубов. Барни попятился, а котик вновь отступил к стене.

– Взять его, Барни, – снова скомандовал Чак.

– Да заткнись же ты, черт бы тебя брал! – велел ему я.

– Не смей так со мной разговаривать, – ответил Чак.

Барни вновь начал приближаться.

– Парни, вы это подстроили, – сказал я.

За спиной я услышал легкий звук и оглянулся. Я увидел, как из окна смотрит старый мистер Гибсон. Ему тоже хотелось, чтобы кота убили, как и парням. Почему? Старый мистер Гибсон у нас почтальон со вставными зубами. У него была жена, которая всегда сидела дома. Выходила только мусор выбросить. На волосах миссис Гибсон всегда носила сеточку и вечно одевалась в ночнушку, банный халат и тапочки.

И пока я смотрел, подошла миссис Гибсон, одетая как обычно, и встала рядом с мужем, дожидаясь убийства. Старый мистер Гибсон был одним из немногих мужчин в округе, у кого имелась работа, но ему все равно требовалось посмотреть, как убивают кота. Гибсон был такой же, как Чак, Эдди и Джин. Их слишком много.