Сергей Ермолинский: Синее море

Где-то в ночи короткие выстрелы, и опять все стихает.

(Некоторое время он молчит. Потом — стараясь говорить внятно.) Лунинец. Полесских железных дорог. Болота… Нет, нет, жизнь, все будет по-новому!.. Люба? Ты здесь?

Л ю б а. Да, Саша.

Б л о к (тревожно) . А рядом кто, в столовой кто? Там кто-то есть!

Л ю б а. Там никого нет.

Б л о к. А мама где?

Л ю б а. Александра Андреевна уже спит, Саша.

Б л о к. Что-то душно мне. Открой окно.

Л ю б а. Боюсь, ты простудишься. Я открыла в кухне.

Б л о к. Все-таки — душно. Ты не плачь. Я думаю, у каждого… свое… время… Люба… (Пытается приподняться, что-то еще хочет сказать, но голова его обессиленно падает на подушку.)

Она склонилась над ним, потом медленно отошла и направилась в столовую.

Л ю б а (в дверях, каким-то деревянным голосом, без всяких интонаций) . Он уснул. Я сложила его руки на груди. Руки у него худые и желтые.

Дельмас беззвучно плачет.

Свет гаснет, постепенно возникая у рампы. Еще в полутьме безмолвно выходят на сцену а к т е р ы, участники спектакля. Они растерянно выстраиваются в шеренгу. Выбегает Р е ж и с с е р.

Р е ж и с с е р (не обращая внимания на зрителей, актерам) . Не так! Не так! Не так! Неужели вы не понимаете, что тут нужен другой финал, торжественный, величавый! Или не умеете, разучились, забыли? Но я же показывал! Ведь это о Блоке! И я повторял его слова: только то, что было исповедью художника, только то создание, в котором он сжег себя дотла, только оно продолжает жить и будет нужно людям!.. И ведь это же не только его исповедь!.. Мое детство, моя юность!.. Вслушайтесь, вслушайтесь! Шум времени, блуждания и ошибки, предчувствия и надежды, взлеты и падения! А вы — шепотом!.. Нет! Нужен другой финал!.. (Обеспокоенно всматривается в зрительный зал, но еще актерам.) Вам не кажется, что здесь душно? У меня колотится сердце, стало трудно дышать. Вам не кажется, нет? (Зрителям.) А вы, вы что думаете?.. (Держась за голову.) Вспомнил строчки из Ахматовой:

А к т е р, и г р а в ш и й Б л о к а (негромко) . Окна, окна там у него настежь! Гасите прожектора, занавес.

1971

Прошу прощения (англ.) .

Что вы делаете? (франц.)

Не обращайте внимания (франц.) .

Все три сцены в классах должны идти непрерывно, и, мне кажется, в перерыве между этими сценами, чуть притемненном, лицеисты, толкаясь и озорничая, сами убирают или расставляют мебель, нужную или ненужную для очередного класса.

Воспроизводится принцип постановки «Балаганчика» Вс. Мейерхольдом (1906 год).