Лев Шейнин - Пьесы

М а к к е н з и. Слушайте, Вунд, кажется, на этом шарике уже нет места, где бы вы могли спокойно жить? Разве что Испания? Хорошенькая получается география.

Г р е й в у д. Простите, генерал, есть такое место. И это не Испания.

М а к к е н з и. Неужели?

Г р е й в у д. Россия, как это ни странно. Вунд, вы знаете, что такое явка с повинной?

Вунд вздрагивает.

Отвечайте же!

В у н д. Я считаю, что на это способен только сумасшедший.

Г р е й в у д. Но если человек, которому стократ обеспечена виселица, сам приходит в советскую контрразведку с повинной в таком преступлении, за которое ему грозит максимум три года лагеря, он тоже сумасшедший, этот человек? Или он мудрец?

В у н д. А если…

Г р е й в у д. Никаких «если»!.. Вы, Иоганн Вирт, были завербованы мною. Я взял вас на испуг, воспользовавшись тем, что вы были рядовым, подчеркиваю, рядовым нацистом. Вы умирали от голода. Я велел вам пробраться в советскую зону и собирать сведения о дислокации их воинских частей. Затем я дал вам пакет для передачи одному советскому полковнику, моему агенту. Но вы не захотели рисковать и потому пришли с повинной.

В у н д. Но я же провалю вас… И этого полковника.

Г р е й в у д. Меня они знают и так. А полковник не оправдал наших надежд, черт с ним! Зато вы явитесь не с пустыми руками.

В у н д. Я хотел бы подумать…

Г р е й в у д. Когда утопающему бросают спасательный круг, он должен не думать, а хвататься за этот круг обеими руками.

В у н д. Яволь!

Входит И р м а.

Г р е й в у д. Фрау Ирма, ваш муж уезжает с моим поручением. И хочет с вами проститься.

И р м а. О майн либлинг! (Обнимает Вунда.) Почему ты так бледен?

Г р е й в у д. Мы угостили его джином, он слегка перехватил.

И р м а. О Генрих, это неразумно с твоей стороны! Твои почки! Береги себя в дороге. Я буду тебя ждать, дорогой. (Снова обнимает его.)

В у н д. Береги и ты себя.

М а к к е н з и. Слушайте, вы, освенцимские голубки, довольно!

Г р е й в у д. Да, идемте, Вунд. Я выдам вам документы.

Г р е й в у д и В у н д уходят.

М а к к е н з и. Я не думал, что вы такая нежная супруга, Ирма.

И р м а (подойдя к нему, кокетливо) . Да, я хорошая жена и никогда не изменю мужу. Разве что с каким-нибудь генералом…

М а к к е н з и. Почему непременно с генералом?

И р м а. Женщины тщеславны, экселенц… (Шепотом.) И вы так милы… Но Генрих не должен ничего знать. И полковник тоже.

М а к к е н з и (вставая и отстраняя прильнувшую к нему Ирму) . Вероятно, это было бы недурно, милочка, но я старый волк и соблюдаю железное правило — никогда не заводить романов с женщинами-агентами. Я вас не обидел?

И р м а. Нет. Скорее, вы обидели себя, генерал.

М а к к е н з и. Браво, Ирма! (Протягивает ей портсигар.) Курите…

Ирма закуривает. Возвращается Г р е й в у д.

Г р е й в у д. Все в порядке. Фрау Ирма, проститесь с мужем, он скоро уедет.

И р м а уходит.

М а к к е н з и. Вы хорошо подвели его к нужной черте, Грейвуд. Налейте виски.

Грейвуд наливает стакан.

(Опрокидывает его залпом.) Еще!

Грейвуд снова наливает.

(Пьет.) Трудный день! У меня не выходит из головы эта история с книжкой. Как это понять?.. Налейте еще!

Г р е й в у д. Стоит ли?

М а к к е н з и. Налейте, я сказал!

Грейвуд наливает.

(Снова пьет.) А наш общий шеф шлет шифровку за шифровкой. Ему легко командовать! Кое-кто у нас еще не понимает, что происходит в мире и чем это рано или поздно кончится…

Г р е й в у д. Вы так думаете?

М а к к е н з и. А вы думаете иначе? Не валяйте дурака, Грейвуд! Мы седые люди, старые волки, мы видим все, что есть, и так, как есть. Справедливо?

Г р е й в у д. Не совсем. Я всегда считал: плохо, когда разведчик знает слишком мало. Но еще хуже, когда он знает слишком много. Поэтому, генерал, считайте, что вы этого не говорили, а я этого не слышал.

М а к к е н з и. Недурной афоризм! Но самые лучшие афоризмы еще никогда никого не спасали. И потом так мало осталось жить, что просто глупо хитрить с самим собой. Англичане называют нашу профессию интеллигентной службой. Болваны!

Г р е й в у д. Почему интеллигентной? «Интеллидженс-сервис» можно перевести и как интеллектуальная служба, генерал.

М а к к е н з и. Вам от этого легче? Еще стакан!

Г р е й в у д. Успокойтесь, прошу вас!

М а к к е н з и. А я спокоен, я очень спокоен. Только по ночам мне иногда снятся пожары, взрывы, выстрелы, перевороты в Латинской Америке, прохвосты, которых мы делали президентами, и президенты, которые становились прохвостами… А теперь еще эти гестаповцы, эти голубки из Освенцима, наша новая гвардия!