Борис Хайкин: Депортация в ад, или Голоса из преисподней

© Борис Хайкин, 2017

ISBN 978-5-4483-7509-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Борис Хайкин

Эта книга – повествование о судьбе последнего из ныне живущих участников расстрела евреев в Бабьем Яре Михаила Сидько, инженера-химика, проживающего с 2000 года в городе Бейт-Шемеш (Израиль).

Один человек – тоже часть истории, по которой можно судить о трагедии целого народа. Его невозможно поставить на колени даже под дулом автомата.

«И пусть в масштабе мира мы – песчинки, но вместе – почва, где устроен мир».

Уничтожение Сталиным и его кликой подавляющего большинства закалённых, идеологически подкованных, грамотных большевиков, многие из которых были евреями по национальности, чистка государственного аппарата, прослойки интеллигенции, запугивание населения, массовые репрессии, подготовили почву для сближения СССР с Германией в целях реализации планов по мировому господству.

Первым шагом «Вершителей судеб мира» явился советско-германский пакт о ненападении. По соглашению между этими странами произошёл раздел Польши, в результате которого к Советскому Союзу отошли Западная Украина, Западная Белоруссия, страны Прибалтики и Бессарабия с многочисленным еврейским населением. Таким образом, численность евреев на территориях, попавших в дальнейшем под оккупацию, была увеличена почти вдвое и составила около 5,5 миллионов человек. Но с октября 1939 года советская сторона не принимала беженцев-евреев, где на подмандатной Германии территории их ждала неминуемая гибель. Совещание по «окончательному решению еврейского вопроса» Третий рейх провёл 21 сентября 1939 года. Пакт Молотова-Риббентропа был подписан в том же году, на месяц раньше 23 августа 1939 года. После пакта, соблюдая договор о нейтралитете, советская пресса замалчивала о Германии и о том, что творит Гитлер на оккупированных территориях. Клич поэта Константина Симонова и публициста Ильи Эренбурга: «Убей немца!» появился лишь летом 1942 года. Он был вызван насущной необходимостью объяснить солдатам, что нацистская Германия больше не является другом, о котором им проповедовали два с лишним года.

По иронии судьбы около 275 тысяч евреев из числа беженцев были депортированы в лагеря Сибири и на поселение под контролем НКВД. И тем самым они были спасены от геноцида нацистов в годы Катастрофы. На территориях, оккупированных фашистами, с учётом беженцев из Польши, проживало более 4-х миллионов евреев. С момента оккупации фашисты делали «грязную» работу руками полицейских, бургомистров и старост из числа добровольцев местного разлива, благо, недостатков в них не было. К концу 1942 года только на Украине и на юге России в составе полиции числилось более 70-ти тысяч местных жителей, которые активно участвовали в антиеврейских акциях.

Только за два дня, 29—30 сентября 1941 года в Бабьем Яре Киева было уничтожено около 34 тысяч евреев. На территории Западной Украины, Западной Белоруссии, Латвии, Литвы были созданы гетто, лагеря и центры для проведения медицинских опытов над людьми, преимущественно детского возраста.

Из оккупированных районов значительная часть еврейского населения успела эвакуироваться. А оставшимся в полной мере довелось испытать на себе весь ужас гитлеровских репрессий и массовых убийств. В 1939 году в Киеве проживало 225 тысяч евреев (около 26-ти процентов населения). Фашисты вошли в Киев 19 сентября 1941 года. В составе 1,5 тысяч эсэсовцев и полицейских на момент расстрела в Бабьем Яре 29 сентября было специальная команда айнзацгруппы СС и два полицейских батальона, натасканных на уничтожение евреев. Именно они были руководителями и исполнителями массовых расстрелов.

Эта книга повествует о судьбе последнего из ныне живущих свидетелей расстрела евреев в Бабьем Яре Михаила Сидько, инженера-химика, проживающего с 2000 года в Израиле.

Существуют разные, порой полярные, мнения по поводу организации сопротивления и отношения местного населения к оккупантам. Я оставляю за скобками материала тему сотрудничества Гитлера и Сталина, внешних разведок и военно-промышленного комплекса. Но нельзя не согласиться с тем, что конкретные факты оказываются сильнее любых домыслов и спекуляций. Они говорят, глаголют, вопиют, взывают к справедливости и милосердию.