Борис Хайкин - Депортация в ад, или Голоса из преисподней

Зимой 1941 года и весной 1942 года стояли сильные морозы. Русло древней реки Лыбедь было покрыто льдом, и Миша с Гришей по льду пробирались на товарную станцию. Оттуда приносили в вёдрах уголь. Одно ведро угля меняли на буханку хлеба, а второе ведро меняли на кусочек сахара. Но, как говорится, сколько верёвочке не виться, а конец близок. Однажды полицейские устроили засаду на товарной станции, и засекли братьев на месте преступления. Грише удалось сбежать, а Мишу поймали и привели на железнодорожный вокзал в жандармерию.

От побоев Миша стал кричать и плакать. И немцы отвели его в гестапо, на улицу Короленко, 15. А оттуда переправили в концлагерь в районе Сырец рядом с Бабьим Яром. Там было шесть бараков-землянок для взрослых мужчин, один женский и один детский под названием «Приют». Там он пробыл около месяца и был направлен в один из киевских районов Соломенку, в медицинский центр для проведения опытов. Морозы 1941—42 годов застали немцев врасплох. Они рассчитывали на блицкриг, молниеносную войну. А тут солдаты и офицеры стали обмораживаться. И потребовалось проведение медицинских опытов на живых людях. И вот пятерых ребятишек босиком выгнали на мороз. Одного из них держали там два часа, другого три часа, а Мишу – четыре. Ноги у Миши почернели, отморозились. На них появилась водянка, кожа начала отставать и её отодрали. После этого врачи начали искать способы лечения. Брали у него свежую кровь и поливали ею ноги, погружённые в таз. Забинтовали их, и опять поливали кровью. Была изготовлена мазь от ожогов и лечили с её помощью ребёнка. К лету Миша стал ходить. Его ноги покрылись тонким слоем кожи. Наступило лето, и немецких солдат стали кусать клещи. И перед медицинским персоналом лагеря была поставлена задача выработки вакцины против укусов клещей. Подсаживали клеща в подмышечную область руки, а через сутки вытаскивали. Когда вытаскивали клеща из руки Миши, кусочек остался в его теле и рука в этом месте начала гнить. Только через два года Мише удалось вылечиться с помощью брата Гриши, который зимой 1942—43 гг. сбежал из «Приюта» и прятался в близлежащих сёлах. Гриша зимой 1944 года нашёл бутылку самогона, напоил им брата и прилепил предварительно раскалённую стальную ложку к больному месту. В результате такой операции получилась термическая обработка раны, которая стала постепенно затягиваться. Теперь на этом месте остался только шрам.

Наши войска вошли в город 6 ноября 1943 года. Этот день считается Днём освобождения Киева от фашистов. Незадолго до их прихода Гриша узнал об этом и твёрдо решил вызволить брата из фашистских застенков. Как это в точности происходило, Миша не помнит. Видимо, брату удалось столковаться (разумеется, не безвозмездно) с охраной. Ему приказали раздеться догола, чтобы не цеплялся одеждой за проволоку и отпустили. К этому времени фашисты, опасаясь саботажа, выгнали всех оставшихся жителей за пределы Киева. В нём остались только немцы и полицейские. Гриша отвёз брата в село Пылыпивка, к дядьке – Кузьме Ивановичу, где тот занимал при немцах должность сельского старосты. Заканчивалось лето 1943 года. У Кузьмы Ивановича была пасека, где он качал мёд.

Тот угостил беглецов миской мёда с солёными огурцами. Ничего более вкусного на тот момент дети не ели. А Кузьма Иванович тут же ушёл со двора. Тогда его жена Зина сказала: «Хлопцы, тикайте швидко, Кузьма пошёл за полицией!» Она дала им на дорогу кусок сала, буханку хлеба. Так оно и вышло. Не успели дети спрятаться среди подсолнуха и кукурузы в тридцати метрах от дома, как увидели Кузьму с двумя полицаями. Он сильно избил тётку за самоуправство, на том и успокоился. А дети побежали в направлении села Сидоры, где жила тётя Маруся, родная сестра отца. Она их не знала в лицо и стала выспрашивать – кто они такие?

А когда узнала, что это дети её брата, радости её не было предела. Так Миша и Гриша остались у тёти Маруси. Конечно, соседям было известно, что у Марусиного брата жена еврейка. Да и во дворе располагался немецкий расчёт с противотанковой пушкой – сержант и три солдата. Поэтому детям приходилось прятаться в сарае. Дочь тёти Маруси Вера, их двоюродная сестра стирала немцам одежду, а тётя Маруся готовила пищу для немецких солдат. Командиру батареи Миша понравился. И тот подолгу показывал ему фотографии жены и детей, беседовал с ним. Однажды, когда Миша сидел на коленях у сержанта и мирно беседовал с ним, во дворе дома появился Кузьма Иванович с полицаем. Видимо, тот прослышал о том, что дети скрываются у тётки. И тут Миша всё понял и закричал во весь голос: «Партизаны!» Немцы, что были в доме, повыскакивали во двор с оружием. Кузьме пришлось ретироваться, не солоно хлебавши, а полицай был застрелен.