Карло Гольдони - Синьор Тодеро-брюзга

Чечилия (осматривается).Только бы никто не подслушал.

Марколина (в сторону).О, горе мне! Неужели старику пришла в голову сумасшедшая мысль отдать за него мою дочь?

Чечилия.Видите ли, сам Николетто мне об этом сказал.

Марколина.Он вам сказал? Ну, ну! Что он говорил?

Чечилия.Да то, что синьор Тодеро хочет его женить.

Марколина.На ком же он хочет женить?

Чечилия.Боюсь, что вы рассердитесь, если я вам скажу.

Марколина.Рассержусь? Почему я должна сердиться? Разве я имею к этому отношение?

Чечилия.Кто знает, может оказаться, что имеете.

Марколина (в сторону).У меня мурашки по телу пошли.

Чечилия.Видите ли, синьора, может быть, и я ошибаюсь, но, судя по словам Николетто и моим собственным предположениям, мне кажется, что не ошибаюсь.

Марколина.Ну, так, значит, кто же невеста?

Чечилия.Сказать по правде, думаю, что это я.

Марколина.Вы?

Чечилия.Да, синьора, я!

Марколина (в сторону).Ах, как будто бы легче стало.

Чечилия.Я выдаю вам эту тайну, так как знаю, что вы меня любите и будете рады, если я буду пристроена.

Марколина.Но скажите же мне, милая, какой смысл свекру женить этого мальчишку?

Чечилия.Уж не знаю, это его дело; знаю только, что все известно и синьору Дезидерио.

Марколина.И чтобы эта старая лиса, синьор Дезидерио, который по жадности, пожалуй, не уступит моему свекру, который считает себя нашим родственником и сидит с нами за одним столом, согласился женить своего сына на служанке без приданого, у которой нет ни кола, ни двора?

Чечилия.Дорогая синьора, хоть у меня и нет приданого, зато есть уменье, да и родня не только не хуже, а еще получше самого синьора Дезидерио.

Марколина.Но наверняка ли вы знаете, что хотят женить Николетто именно на вас? Что он вам говорил? Как он вам рассказывал?

Чечилия.Видите ли, когда хозяин пошел вниз, Николетто позвал меня и говорит: "Вы, — говорит, — не знаете, что синьор Тодеро хочет меня женить?" А я говорю: "Правда?" — «Правда», — говорит. А я говорю: "На ком же?" — говорю. А он говорит: "Не знаю, — говорит. — Сказал мне только, что я ее знаю, да когда станет мне известно, кто она, то я буду очень рад". — "Ну, — говорю я ему, — у вас знакомых никого нет, так, значит, невеста в доме". А он говорит: "Не иначе", — говорит. — Я говорю: "Может быть, — говорю, — это я?" — "Дал бы бог", — говорит. Ох, он ужасно рад, да и я, правду сказать, тоже довольна.

Марколина.И это все?

Чечилия.О, нет. Хозяин много раз говорил, что хочет выдать меня замуж.

Марколина.А говорил он с вами о Николетто?

Чечилия.Еще чего захотели! Разве вы не знаете, что это за человек? Он может ни с того ни с сего меня позвать и сказать: "Выходи за него, я хочу, чтобы ты вышла замуж". Ну, уж если он так скажет, придется выйти.

Марколина.Так, так. Все поняла!

Чечилия.Вы недовольны, что я выйду замуж?

Марколина.Ступайте, ступайте же туда, куда я вам приказала.

Чечилия.Я, можно сказать, пришла к вам по простоте душевной…

Марколина.Идите же, говорю вам, идите сейчас же, мне нужно…

Чечилия (в сторону).Ну и грубиянка! Еще хуже своего свекра. Вот, что ни говори, а это она из зависти, что не ее дочка замуж выходит!

(Уходит.)

Марколина, одна.

Марколина.В этой истории мне не все ясно. Чечилии уже давно замуж хочется. От зеркала ее не оторвешь. Из ее слов выходит, что хотят женить Николетто; однако нет как будто разговора, что хотят женить на служанке. Руку отдам на отсечение, что мой полоумный свекор забрал себе в голову отдать за него мою дочку; а этот наглец Дезидерио, разумеется, поддакивает ему, подбивает, хочет погубить нашу семью. В голову мне не могло прийти ничего подобного! Все могла предположить, только не это; но слова Чечилии наводят меня на подозрение. И для этого есть основания. Говорит, что он сосватал Николетто, а не решается сказать — за кого. Знаю, что с этими людьми он на короткой ноге. Правда, он высокомерен, но его высокомерие прячется, когда на сцену появляется жадность. Знаю, что он способен на все, и нисколько не удивлюсь, если он насмеется над своими кровными и погубит внучку. Но нет! Это у него не выйдет! Пока мои глаза еще не закрылись, я ему этой радости не доставлю. В конце концов, я мать; могу же я поднять голос в защиту собственного ребенка! И если закон не допускает, чтобы мать выдавала дочь по своему усмотрению, то нет закона, который может заставить мать принести в жертву свою дочь.